Александр Амурчик - Ералаш. Elisir d’amore. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 6

– Я приеду завтра, – пообещала она, грозно подняв вверх указательный палец. – А может быть, еще и сегодня вечером. Без призового места не возвращайтесь – поувольняю тогда всех к чертовой матери.

Попрощавшись, Мамочка укатила куда-то на своем служебном «жигуленке», а наш автобус тронулся.

Уже спустя несколько минут после отъезда официанты, повара, музыканты и бармены, переглянувшись между собой, стали доставать из сумок бутылки и закуски. «Передайте стакан», – послышался чей-то хриплый голос; «Я водку с утра пить не могу, только вино, ну, в крайнем случае, коньяк», – вторил ему другой, женский; «Колбасу могли бы и дома нарезать, что же ее теперь, откусывать?» – «Ножа-то нет», – послышалось в ответ. – «А бутылку чем открывали?» – «Зубами, естественно».

Мы с Кондратом, – он, так же, как и я, ехал на конкурс, и тоже непонятно в каком амплуа, а пока просил меня считать его своим ассистентом, – сидели, удобно расположившись на заднем сиденье. После приличного возлияния с основательным перекусом мужики, повеселев, сгруппировались вокруг нас и уселись играть в триньку – самый любимый и распространенный в нашем городе вид мужского времяпровождения; а женщины, чтобы и нам не мешать, да время с пользой употребить, перешли в переднюю часть автобуса, где они могли спокойно посплетничать.

Кондрат занимался тем, что глядел в окно, – в карты он не играл. Стали раздавать карты и вскоре я, взяв инициативу в свои руки, почти все время банковал. Сдавая в очередной раз карты, я фальшиво вздыхал:

– Ой, и откуда вы на мою голову взялись, такие везучие. Ох, знал бы, с кем связываюсь, с самого начала играть бы отказался.

Партнеры – музыканты и официанты – напряженно следили за моими руками, а я, ничуть не махлюя, продолжал выигрывать. Когда в моем кармане скопилось сотни три лишних рублей, оппоненты зашевелились, заговорили возмущенно: «Да ну его к черту, этого Савву», «связались на свою голову», «хватит ему деньги дарить, Савва и так не страдает от их отсутствия».

– Столица, братцы, требует больших расходов, – говорил я, распихивая очередной выигрыш по карманам. – Вот вы, например, едете зарабатывать, а я лично – тратить.

Болтал впустую, а ведь как в воду глядел – так оно впоследствии и вышло, денег в Кишиневе я поистратил изрядно, почти ничего при этом не заработав.

Отложив карты в сторону, стали травить анекдоты, кое-кто от скуки вновь потянулся к бутылкам. Когда въезжали в Кишинев, некоторых из ребят пришлось тормошить и будить – тех, кто накануне выпил лишнего.

«Пловдив» – ресторан высшей категории. Уровень – соответствующий, цены приличные, и спрос с нас, конкурсантов, тоже немалый. Среди отправившихся на конкурс специалистов было четверо барменов: Слава Карась, работавший буфетчиком в кафе «Спутник», что при автовокзале, а также действующие бармены обоих баров: Кондрат, его напарник Жора и я. Кстати, кафе, в котором работал Слава, кроме основного, имело сразу два дополнительных народных названия. Первое: «Школа мужества», – так как располагалось оно всего в нескольких десятках шагов от воинской части, и второе – «Женские слезы». (Без комментариев). Славе во время конкурса предстояло работать на самом ответственном участке – высокое начальство обслуживать, ведь он у нас универсал-бармен и официант экстра-класса, могу лишь с гордостью за товарища повторить, что мы с ним одноклассники. Жоре, как мы помним, предстояло в конкурсе барменов участвовать, ну а нам с Кондратом, похоже, предназначалась роль мальчиков на побегушках.

Едва приехали мы на место – и сразу для всех нашлось дело. Я отправился на кухню мясо рубить – профессионального рубщика мяса по халатности с собой не захватили. С непривычки я конечно умаялся, – пришлось помахать топором с восьми утра чуть ли не до полудня практически без отдыха, но зато я за это время целую говяжью тушу искромсал. Затем, наскоро сполоснувшись в душевой, я отправился к входу – поглазеть, как все будет происходить; весь город накануне оклеили объявлениями о конкурсе, и теперь целое скопище народу собралось у дверей в ожидании открытия.

В ресторане в этот день все блестело и сверкало: и новая, с иголочки, форма швейцара, стоявшего у входа, и накрахмаленные шапочки у поваров и белоснежные фартуки у официанток; цветы в вазах украсили каждый столик; на каждом из них лежали огромные красочные меню в несколько страниц.

Итак, ровно в полдень половинки парадной двери распахнулись и залы ресторана мгновенно заполнились посетителями.