Игорь Ассман - Унесенное прошлым

Тина уже не плакала, она виновато смотрела на меня. – Я хотеть пить, и тебе пить. Прости Тина! Больше еще никогда. – Она смотрела на меня умоляюще. Да и что собственно она такого сделала? – Подумал я. Просто пошла за водой. Только забыла, что это – не то утоптанное место в племени Кора, где брали воду всегда.

Сердце у меня сжалось, а самое главное – Тина была жива и сидела напротив меня.

– Хорошо, – сказал я. – Никогда. – И обнял ее.

Рана была к счастью не на подошве, а сверху. Я взял Тину за локоть и попробовал, чтобы она встала. Сделав шаг вперед правой ногой, она немного поморщилась, но продолжала медленно идти в сторону дерева. Я составлял ей компанию. – Пару дней – и она сможет бегать. Отделалась легким испугом, – думал я. Тина сама смогла взобраться по лестнице и даже захотела наверх. Тут, позабыв про ногу, она повалила меня, и стала целовать в губы, грудь, живот. Я понял, что таким образом она просит прощение. Я остановил ее и сказал: – Забыть сегодня. Забыть Тина одна. Только Тина и Виктор. – Да, забыть, – подхватила она. Я люблю Виктор очень много. Всегда вместе, всегда.

Тут мы услышали какие-то глухие голоса, но я не понял, откуда они идут. Я взял автомат и свесился вниз, Тина тоже просунула голову между листьев. Неожиданно, буквально рядом прошли два охотника с копьями и скрылись в чаще. – Кора, – шепнула Тина. – Так вот почему всегда не хватало двоих, – вспомнил я.

– Виктор, Тина хочет знать еще слова. – Ну, дает, – подумал я, – других не заставишь, а эту не остановишь. Она уже говорила достаточно полно, по крайней мере, я ее понимал, и она – меня тоже.

Как всегда мы сели друг против друга и я начал театральное представление, сочетаемое с мимикой, уже знакомыми словами, и всеми средствами, которые мне приходили в голову. С каждым разом становилось труднее. Одно дело объяснить слово «вода», другое дело, например, глагол «чувствовать». Но дело продвигалось, бездонная ниша памяти Тины наполнялась новыми словами. А я не уставал удивляться такой феноменальной памяти. Мы не заметили, как солнце пересекло зенит, значит, мы занимались много-много часов.

Снова послышались голоса, мы выглянули: охотники возвращались без особой радости. На копье у одного висело животное, похожее на зайца или кролика, только с очень маленькими ушами и без хвоста.

– Тина, – сказал я, – Кора много людей, это кушать сегодня? Все??? Я действительно не верил, как племя, в котором было больше тридцати человек, будет ужинать сегодня этим маленьким зверьком.

Тина опустила голову, видимо, ей все-таки было жалко свое племя. – Это есть, больше нет. – Кушать дети. А взрослые только смотреть.

Может на детей этого хватит, а вот все остальные лягут спать голодными. Мне стало жалко больше женщин, чем мужчин, некоторые были беременны, другие кормили грудью. Но помочь им я ни как не мог. Тем более, что мы оба находились в таком же положении.

– Хочешь кушать? – спросил я.

– Да, – простодушно ответила Тина.

У меня на уме был тот трехлетний сухой паек из будки. Одна надежда была только на тушенку. Только она могла «выжить», но это надо было проверить. Сейчас Тина меня никуда не отпустит, во-первых – поздно, а во-вторых, она ходила с трудом и не могла бы составить мне компанию. Но как только она начнет нормально ходить, мы слазаем туда.

У меня у самого крутило в животе. Оружия полно, а во рту ни крупинки, солдат называется. Даже стыдно.

– Виктор можно смотреть ружье? – спросила Тина. – Да, только держи крепко, – ответил я и прилег. Или меня разморило, или что, – но я начал дремать. Тина передо мной водила снайпером туда-сюда и тихо восхищалась.

Прошло, наверное, более часа, когда я услышал взволнованный крик: – Виктор, Зеба. Ничего не поняв, я вскочил и взял у Тины снайпер. Тина показывала пальцем точно в то место, где она брала сегодня воду. Я настроил прицел и увидел какую-то странную птицу, летящую вдоль расщелины в сторону Кора. Причем она летела не выше и не ниже линии обрыва, и с земли ее вообще трудно было заметить. Рассмотрев внимательно – я усомнился, что это – птица. Перьев не было, между телом и крыльями были розовые перепонки. Но больше всего меня поразила её голова с длинным клювом и острыми зубами. Птица была громадна, особенно, когда расправляла странные крылья. Их величина не соответствовала размеру туловища, то есть они были огромны. Клюв был красный, не острый в конце, а как бы с крючком, как у коршуна.

– Зеба кушать людей, – тревожным голосом добавила Тина. – Она идет кушать Кора. Надо предупредить людей.