Игорь Ассман - Унесенное прошлым

– Но они не забирать земля Кора.

– Вождь Бота и отец говорили. Отец умер – Бота идет забирать земля Кора. Скоро. Они забирать земля у всех.

Ах, вот oнo что, у двух вождей было соглашение, что пока Тинин отец жив, они их не трогают. Если он умер – у Бота развязаны руки. Значит, не только племя Акира было врагом, но и Бота, только скрытым, временным. Бомба взорвалась, отец Тины умер. В любой момент жди гостей. Интересно, знает ли об этом новый вождь? Да мы свалили вовремя.

– Если придет Бота, что будет с Кора?

– Или уходить, или умирать. Я думать уходить.

– Куда они могут уходить, Тина?

– Не знаю, могут к Акира, могут в лес.

– Могут к нам?

– Нет. Залезать не могут. Копать пещеры в лесу.

Уже совсем стемнело.

– Спать вниз? – предложила Тина. Мне было все равно. Мы спустились на средний ярус, и я заметил, что Тина уже освоила лестницу, как будто она всю жизнь по ней лазила. Не девка, а оторви голова.

Ах, как приятно лежать на мягкой постели! Вокруг такой запах! Дерево было похоже на нашу ель, только иголочки были мягкими и не кололись. – Наверное, из хвойных, – подумал я. Было гораздо мягче, чем в пещере.

Тина тоже лежала и молчала, наслаждаясь тишиной и покоем. Конечно, такой вариант ей и не снился, и может она обдумывала или вспоминала сегодняшний день. А он для нее сегодня выдался «мужским».

Этот запах леса, травы, листьев. Но главное мой план удался, правда, без Тины я был бы как без рук. Я повернулся к ней и увидел, что она уже спит. Бедняга, сделать столько мужской работы! Я погладил ее по волосам и заснул сам.

Я проснулся и не увидел Тину. Такое было впервые. Поднялся наверх – но ее там тоже не было. Меня охватило волнение. Нет, я знал, что она от меня не уйдет, но куда можно было исчезнуть ранним утром? Я посмотрел на лестницу, и она спускалась до земли, значит, Тина спустилась с дерева, но собиралась скоро вернуться.

– Тина!!!!!! – прокричал я несколько раз, но ответа не было. – Это же лес, – подумал я, тут можно напороться на кого угодно. Я помрачнел и заволновался. Взобравшись на верхотуру, я взял снайпера и пошел чесать округу. Я проверил племя, дорогу, лесные опушки. Повернув к обрыву, к ущелью, до которого было метров пятьсот, я наконец увидел, как Тина закидывает лиану вниз, в ручей.

– Молодец, – подумал я, – но всё – равно она у меня получит, хотя сам не знал, за что. Продолжая смотреть, я видел, как она медленно вытаскивает лиану, с привязанной скорлупой, размером с ананас или яйцо. И тут, на моих глазах, произошло непредвиденное: земля под Тиной рухнула вниз. Тина оказалась сидящей на самом краю обрыва, ноги висели над обрывом. Я замер и затаил дыхание… Подтянувшись на руках Тина пыталась отползти назад. Самое главное ей удалось, ноги, наконец, были на земле. Она отползала дальше и дальше, пока не остановилась. Но не встала, а осталась сидеть. Похвальное самообладание!

Как ястреб, я слетел с дерева и бросился туда.

– Тина, – заорал я, – ты что делаешь? Первый раз я повысил голос до такой высоты. Я действительно был взбешен, еще чуть-чуть – и я бы потерял моего дорогого человека и единственного переводчика. – Тина Виктор вместе, – продолжал кричать я, – Тина одна плохо. Зачем??? Тина не смотрела на меня, опустив голову, она вдруг зарыдала, слезы текли по ее лицу, груди, животу. Я не знал, от чего она плачет, или от моего наезда, или от прошлого испуга. А может и от того, и от другого.

Тут я заметил кровь на правой стопе. Я приподнял ее миниатюрную ножку и увидел большой разрез на большом пальце: от ногтя до конца пальца. Ничего очень страшного я не увидел, обычный порез. Мне нужна была аптечка. Я сделал вид, что ухожу и услышал: – Виктор простить Тина. Никогда больше, вместе всегда…

Я сделал вид, что не услышал и побежал к дереву. Взобравшись наверх, я нашел аптечку и побежал к Тине. Я был поражен, что за это время она смогла проползти метров десять в сторону дерева.

Увидев меня, она заплакала опять, но уже без рыданий. По ее лицу не было заметно, больно ей или нет.

Я открыл аптечку. Взяв воду из ручья, я промыл порез. Он оказался не таким глубоким, чтобы накладывать швы, да и все равно у меня не было ни ниток, ни скоб, чтобы зашить или закрепить порез. Оторвав кусок бинта, я смочил его в бутылочке с йодом, и крепко держа ногу, замазал рану. Тина даже не ойкнула. Тем же бинтом я перетянул палец и завязал концы. Больше всего я боялся неизвестных мне микробов, которых тут могло водиться множество. Я вообще не имел понятие, есть ли тут болезни, какие и как их лечат.