Валентина Космина - Подарок. Приключенческая повесть

По дороге, в одном из киосков, где продавались изделия народных мастеров, мне на глаза попалась очень интересная шкатулка, дно которой было разделено на маленькие ячейки. На мой вопрос, зачем так сделано, общительный продавец рассказал, что в древности, мать завещала свои украшения детям. А когда в семьях было много детей, а украшение было одно, такое как жемчужные или коралловые бусы, она раскладывала бусины по гнездам отмечено именем каждого ребенка, чтобы потомки не поссорились.

Меня осенила догадка: «Так вот почему, в моем видении о девушках-славянках, каменные бусы сначала лежали в шкатулке с ячейками!»

Окрыленная неожиданным открытием, купила шкатулку и пошла домой, чтобы разобрать свое ожерелье, и разложить его по гнездам. Хотя заводить детей не планировала, была убеждена, что именно так следует поступить.

Присев к столу развязала нить и оторопела…. При свете настольной лампы оказалось, что каждая бусина имеет определенный рисунок, или знак, спрятанный внутри, и только при попадании света под определенным углом, рисунок можно рассмотреть. Внешне бусины казались гладкими, кроме той, на которой были рельефные гравировки.

– А ведь на гравюре тоже изображена только одна бусина с гравировкой. И девушка держала пальцем именно гравированную бусину. Интересно, почему? – подумала я. Этот вопрос меня так заинтересовал, что решила исследовать бусину тщательнее.

Разглядывая ее, заметила, что на ней будто нанесены два узора, похожие между собой, но немного разные. Узоры переплетались удивительным знаком. Я так увлеклась исследованием, даже посмотрела сквозь отверстие на свет, и тут мне открылся голубовато-синий туннель, через который буквально втянуло в другой мир, оказавшийся довольно знакомым, но почему-то забытым…

Перед глазами открылся величественный пейзаж гор, с вершинами, подпирающими небо, влажными лесами, глубокими ущельями, и водопадами между ними.

Стоял жаркий, летний день. Через базарную площадь небольшого поселка, шла процессия жриц. Первой выступала Старшая Жрица Моала – женщина лет сорока пяти. За ней, по старшинству, другие. Одетые в яркие одежды, изготовленные из шерсти лам, они выглядели как райские птицы. Особый интерес вызвали головные уборы, состоявшие из красочных нитей, закрепленных особым способом в волосах, переплетая их, и в то же время, защищая голову.

Я будто видела все в целом и каждую деталь отдельно. Догадки приходили сами собой, например, откуда-то я знала, что чем младше жрица, тем проще переплетаются узлы нитей, а у самой молодой были только бесконечные косички, переплетенные разноцветными нитками. Моала отличалась одеждой из трех цветов белого, красного, черного. Ее головной убор состоял из нитей тех же цветов. У других жриц одеяние было более красочным.

Каждая из них несла в руках корзину с овощами и фруктами, которые им подносили жители поселка. Позади всех шла девочка лет пяти, и подгоняла козу, тянувшую тележку с подарками, состоявших из теплых одеял, и тканых накидок. Подарки дарили более состоятельные жители поселка.

Девочку звали Патаканча, она была единственной дочерью Моалы, и самой молодой жрицей. Рождение девочки было загадочным. Никто не видел мужа Старшей Жрицы, не замечал ее беременности. Просто однажды Моала исчезла на неделю, позвав с собой только старую знахарку, а потом вернулась, неся ребенка и сказав, что это ее дочь. Исключительные способности девочки, подтвердили ее избранность, и она стала самой молодой жрицей храма.

Обычно жрицы никогда не выходили за ворота своей горной обители и то, что они сейчас спустились в поселок, взволновало всех. Крестьяне, не зная, что думать, переговаривались между собой:

– Чего это сегодня Мудрая Моала сама спустилась с гор, что же это может означать?

Итак, величественная процессия направлялась базарной площадью. Дойдя до маленькой часовни, стоявшей посреди площади, процессия остановилась и Моала решила провести обряд молитвы. Вдруг, размеренную молитву Жрицы прервал тихий говор людей, которые указывали на пастуха, несшего на руках маленькую девочку. Для крестьян, показалось это странным. «Откуда у него – старого, одинокого человека ребенок? Ведь пастух живет один, и родственников у него нет», – переговаривались между собой крестьяне.

Разговор раздражал Моалу, но она была Старшей Жрицей и не хотела показывать своего недовольства толпе. Чтобы прекратить шум, она подозвала к себе пастуха, благословила его и поставила рядом со своей дочерью. Позже, если бы кто-то спросил Моалу, почему она так поступила, она бы не ответила, но шум стих, и обряд молитвы был достойно завершен.