Сергей Филиппов (Серж Фил) - Хроники ГСМ. Это больше, чем правда, это – жизнь!

– Так что же такое Фёдорыч?! – Евген вертелся на своей раскладушке, будто в зад ему вкрутили штопор.

Женька закурил свою любимую элэмку из пачки синего цвета (он заботился о своём здоровье, поэтому курил сигареты только лёгкие, правда, компенсируя сомнительную лёгкость несомненной частотой) и посмотрел на Евгена немного снисходительно:

– Я не стану тебе, Евген, рассказывать долго и утомительно об этом незаурядном человеке. Поведаю тебе только одну историю. Даже не историю, а так, штрих. Однажды ночью, в пургу, из балка, стоящего в тундре, где в радиусе двадцати километров не было ни одной даже неприличной человеческой рожи, вышел мужчина. И пошёл он… на хрен – куда глаза глядели! И он не побоялся ни этой полярной ночи, ни распоясавшейся пурги, ни зверствующего мороза, ни бабки с сельхозинструментом! Он ушёл в ночь, в неизвестность, к едрене фене, потому что его задолбал Фёдорыч!!!

Евген приоткрыл рот, повернул голову набок и восхищённо произнёс:

– Эге, какой он! Хотелось бы мне его увидеть!

– Да, – понимающе покивал я, – на того храброго мужика и я бы посмотрел,

– Да причём тут тот мужик? – передёрнул плечами Евген. – Я говорю про Фёдорыча!

Настроение было настолько паршивое, что даже самоубийство его вряд ли улучшило бы. Ну ещё бы – я ехал за Фёдорычем, а рядом с этим и смерть-старушка покажется прекрасной амазонкой! Если честно, я бы притворился больным, немощным, даже идеально мёртвым, чтобы только не ехать за этим деятелем, но ведь он там был не один. В его бригаде работали отличные ребята, а их я подвести не мог. И, тем не менее, настроение было паскудным!

Стрелка спидометра нашего «братишки» – так мы называли пожилого «уазика-буханку» – едва цеплялась за цифру «60», и быстрее ехать мне не хотелось. Дорога, сконструированная из бетонных плит, выжатых вечной мерзлотой хаотично, но живописно, повернула и побежала направо, в лощину, где протекал ручей с чудесным, но абсолютно абстрактным для нормального человека названием – Сяттейвис, потом, миновав мост, круто взяла в гору и опять резко вильнула, но теперь уже влево.

На самом верху подъёма, накренившись на скошенной обочине, приткнулась «девятка» белого цвета, а рядом с ней, скрестив на груди руки, в задумчивости стояла особа явно прекрасного пола – это я не увидел, а почувствовал. Здесь, в краю мужиков, женщины настолько редки, что их поистине чувствуешь за километры всеми своими трепетными органами!

Я объехал «девятку», лихо тормознул на обочине и, напялив на рожу сногсшибательную (как мне казалось) улыбку, почопал к девушке, а определить то, что это была именно девушка лет до двадцати пяти, реакции у меня хватило вполне.

– Ну, не иначе наша девочка закапризничала! – похлопав по крылу «Жигулей», жизнерадостно начал я.

– С какого это рожна она вдруг стала «нашей»? – глаза девушки недобро кольнули меня, а на личике просквозила брезгливость. – Ехал бы ты отсюда, парниша, подале!

Я даже вытер ладонью свою физиономию, так явно было чувство, что её окатили холодными помоями.

– Вообще-то я хотел помочь, но если… – начал я бормотать какую-то чушь, но потом махнул рукой, повернулся и, ссутулясь, поплёлся к «уазику».

Я залез в кабину, изо всей силы хлопнул дверцей, отчего стекло мгновенно улетело внутрь её, и резко завёл двигатель.

– Ну и фиг с тобой, гордячка хренова! А я-то уж совсем хорош, придурок! Чтоб я ещё хоть раз захотел какой-то идиотке помочь!

Я включил левый поворот, бросил взгляд в зеркало и увидел… То, что я увидел, заставило меня без раздумий выключить зажигание и выйти из кабины. Да и никто, я уверен, не посмел бы уехать, окунувшись в эти печальные голубые глаза, из бездны которых капали – да где там капали! – просто водопадом стекали слёзы!

– …И он, паразит, смотрит под капот, «вешает» мне про какие-то клапана и контакты, а руки его, грязные и липкие, – я это чувствую даже через одежду! – прикасаются к моим плечам, потом опускаются всё ниже, ниже…

– Да надо было влепить ему по роже пару раз! – взорвался я. – Да такую скотину и утопить-то не жалко!

– Утопить?! – ужаснулись голубые глазки, но я явственно в них увидел брызги озоринок. – Об этом я как-то не подумала. А по роже да, я ему влепила разочек, правда, тут немного не повезло.

– Удар получился не очень смачным? – улыбнулся я.

– Да нет, у меня в руках случайно оказалась книжечка, в которой я пыталась отыскать помощь. Вот ею я ему и залепила.