Владимир Гриневицкий - Откровение Бога. Том I

– Господи… Том… Том, это оно… – еле слышным шёпотом говорит парень.

Я не отвечаю. У меня перехватило дыхание. Не спеша я прохожу дальше и замечаю, что около стен зала на полу лежат останки людей. Скелеты, которые вот-вот рассыплются от одного прикосновения, замерли в разных позах. Некоторые остались стоять на коленях, другие застыли в момент поклона, головой к Откровению. Я замечаю, что таких останков в этом зале больше сотни, и все они на разных стадиях разложения, и чем ближе они к Откровению, тем лучше их состояние. Все эти останки как бы выстроились в очередь к пьедесталу. Я прохожу дальше, разглядывая всё по сторонам, и от размеров этого зала у меня захватывает дыхание. Я дышу через раз, чувствую, как ком встал у меня в горле. Я приближаюсь ближе к пьедесталу и замечаю, что здесь на останках появляются потрёпанные элементы одежды. На тех, кто находится ещё ближе к Откровению, на костях осталась сухая плоть, одежда на них менее потрёпанная. Я кидаю взгляд на артефакт. Металлический цилиндр повис в воздухе прямо под лучом света, падающим из окна в потолке. Капли дождя, не долетая до него, как бы расползаются по границе невидимой сферы вокруг Откровения. Эта сфера, радиусом около четырёх метров вокруг артефакта, отталкивает капли дождя. На полу под ним в пределах сферы нет ни пылинки. Я подхожу к пьедесталу и справа замечаю скелет человека, который ближе всех расположен к Откровению. Он замер на коленях и опирается на правую руку, левой рукой он тянется к артефакту, выставив ладонь вперёд, как будто хочет за что-то ухватиться в последний момент. На нём надето что-то вроде серого халата, почти нового. Плоть на его босых ногах коричневая, немного сгнившая. Но его лицо выглядит так, как будто он умер всего пару дней назад. Кожа на его голове бледная, на висках через неё видны бледно-зелёные вены, на макушке тёмные волосы. Кожа на левой руке, которой он тянется к Откровению, слегка бледная, а на ладони, которая замерла всего в сантиметре от сферы, она розовая, как у живого человека.

Я подхожу к невидимой сфере, которая заметна только потому, что по ней стекают капли дождя, и медленно поднимаю правую руку, чтобы попробовать прикоснуться к ней. Осторожно я прикасаюсь к ней, и рука проходит сквозь неё. Я медленно делаю шаг и оказываюсь в её границах, прохожу её насквозь. Я осматриваюсь, поднимаю взгляд вверх и смотрю, как капли, падающие сверху, не долетают до меня, они разбиваются о сферу, создавая брызги, которые слегка поблёскивают на свету, затем стекают передо мной, как по невидимой стене. Я оборачиваюсь. Чёрный матовый цилиндр бездвижно завис над землёй. Его резная поверхность больше всего похожа на металлическую. Я всматриваюсь в неё. Она выглядит, словно работа искусного мастера, который вырезал на ней все эти узоры, напоминающие чёрную чешую. Я пытаюсь вглядеться в эти узоры и различаю очень мелкие, едва заметные иероглифы. Весь этот артефакт состоит из трёх квадратных секций, две из которых по краям, та, что посередине, чуть меньше. Весь его вид кажется настолько величественным и таинственным, что в этот момент я понимаю, почему люди дали ему это название.

– Том… Оно ждало здесь миллиарды лет…

Я не отвечаю. Я поднимаю руки вперёд, мои ладони всего в нескольких сантиметрах от Откровения, но я не решаюсь к нему прикоснуться. Меня посещает странное чувство, чувство тепла, и, наверное, уюта. Я как будто что-то вспоминаю, как будто этот артефакт – это… это моё. Это что-то такое, к чему я имею непосредственное отношение. Я как будто чувствую себя дома, чувствую, что я нахожусь на своём месте, что я должен сейчас находится именно здесь, а не где-то ещё. Я не решаюсь коснуться его. Я осматриваю Откровение, стоя над ним.

– Возьми его, Том… Ну же!

Я подношу правую руку к верхнему краю артефакта, левую подношу к нижнему краю и прикасаюсь к Откровению. Оно тут же падает ко мне в руки, и я чувствую, что оно совсем ничего не весит, как пустая картонная коробка. Я держу его двумя руками, колени немного подгибаются, и меня посещает странное, но чистое чувство радости и восторга, я слегка улыбаюсь, как будто держу на руках своего новорождённого ребёнка. Я оглядываю его поверхность, она гладкая. Внезапно невидимая сфера исчезает, и капли дождя падают прямо на меня, я поднимаю голову, и они капают на стекло моих очков.

– Том… он тяжёлый?

– Нет, – с восторгом отвечаю я, – он почти ничего не весит…

– Я эвакуирую тебя, Том, пора!

Эти слова возвращают меня в реальность.