Ю. Ларин - Всемирный следопыт, 1927 № 11

Гать чуть заметно повернула вправо.

«Ну, теперь скоро», — подумал Семен.

В стороне зачернела группа кустов. Они показались Семену знакомыми. Где-то недалеко должен быть поворот на Маркелицы. Каждую минуту Семен ждал увидеть своих товарищей, сидящих на бревнах и поджидающих его. Им на- доело, конечно, сидеть на одном месте в тумане, и они набросятся на него с руганью за то, что долго пропадал.

В особенности Аким. А Кутяпов, поругав немного, скажет:

— Шагаем, шагаем — некогда, — и начнет впереди отмахивать шажищи своими ногами.

Хороший парень Кутяпов!

Придя домой, они все втроем завалятся спать. Ух, как здорово заснут они после такой беспокойной ночи! Заснуть в сухой, теплой постели, под крышей, не пропускающей дождя, и за хорошими стенами, спасающими от тумана.

Гать повернула еще вправо. Ответвления на Маркелицы все еще не было.

Семен удивился. По его расчетам выходило, что он уже подошел к тому месту, где был поворот. Но кругом лежало все такое же пустынное болото, только было оно здесь очень темным. Часто попадались кучи высокой болотной травы, и в ней совсем скрывались бревна.

Семен припомнил, как в какой-то книжке он читал, что человек, идущий по пустыне или степи, где нет дорог и каких-нибудь приметных точек, обыкновенно все время заворачивает незаметно для себя в одну сторону, (в какую— Семен не помнил) и, в конце концов, приходит в то же место, откуда ушел.

Вспомнив это, Семен подумал, что, может быть, гать идет все время прямо, а ему только кажется, что она заворачивает вправо. Но думал он так недолго. На глаз было заметно, как быстро поворачивает гать. У Семена было хорошо развито чувство направления, и теперь он был убежден, что идет не к Маркелицам, а от них.

Он остановился.

— Что я рехнулся, что ли? — подумал он. — Не прошел же я мимо поворота на Маркелицы. Он должен быть влево, а гать все время вертает вправо, Что за притча?

Поразмыслив, он вернулся на несколько десятков шагов назад. Ничего не было. Одна гать, никаких ответвлений и никаких знаков. Кутяпова и Акима тоже не было. Семен хотел было покричать, но ему стало стыдно перед самим собой за свое волнение — и, повернув, пошел дальше, думая, что, может быть, ошибся в расстоянии и, в конце концов, куда-нибудь да выйдет.

Где-то очень далеко зашумела крыльями крупная птица.

— В кутижской роще, — предположил Семен, но определить направление шума опять не смог.

Вдруг, совсем близко от Семена, немного впереди, разорвав слежавшийся сырой воздух, внезапно взвизгнул и сумасшедше забился на высоких нотах истошный человеческий крик:

— По-мо-ги-ите!!

Волосы стали дыбом у Семена от этого крика. От испугу и неожиданности, он чуть не свалился в болото и спасся только тем, что быстро присел на корточки.

Крик оборвался. Семен не дышал. Он слышал, как бурно стучат у него виски.

Опять завизжал крик:

— По-мо-ги-ите!

И снова оборвался.

Семен вобрал в себя очень много воздуху и медленно его выпустил.

— Ух, разве можно так! — отдышался он.

В темноту громко спросил, таким тоном, как будто хотел навести порядок:

— Кто это кричит здесь?

Где-то низко, в самом болоте, кто-то завозился, засопел, захлюпал водой. — Голубчик, родимый, спаси, — всхлипнул жалкий голос.

Семен кинулся вперед. Неожиданно под его ногами бревно кончилось и дальше впереди бревен не было. Гать обрывалась здесь, уперевшись в трясину. Семен еле успел остановиться.

— Где же гать-то? Бревна-то нет!

— Нету, родимый, нету. Вынуты здесь бревна. Ой, спаси, сейчас утону!

— Да как же я тебя спасу. Где ты есть?

— Тут, тут, вот он я!

— Ну, держи багор, достанет! Присмотревшись сквозь туман к голове и плечам, торчавшим из болота, Семен кинул в ту сторону конец багра.

— Ну!

Увязший человек пошевелился.

— Нет, не могу достать. Ближе немного протяни…

Голос его все еще продолжал дрожать и всхлипывать.

Семен встал на самый край бревна, рискуя соскользнуть, и еще раз кинул багор.

— Достал?

— Чуть-чуть, голубчик, совсем чуть-чуть. Сейчас достану.

Семен нагнулся вперед.

— Вот, вот, сейчас достану, — снова послышалось из темноты.

Багор в руках Семена пошевелился.

— Не тяни сильно, я держу за самый конец, — предупредил Семен, — дай мне перехватиться лучше.