Владимир Буров - 8, 9 – аут. Таинственная река

Здесь теория Клары Цеткин, Розы Люксембург и Александры Коллонтай работала. Как честный человек никто не мог никому отказать. Но только с кем тут выяснять отношения? Все ребята за забором. Секс заменяла производительность труда. Но не все это сразу понимали. Приходилось объяснять. И Русалка услышала:

– Вы по поводу развлечений? – спросил КА,

– Нет, думаю, что нет, – ответила она.

– Может быть, вы не поняли? – спросил ЭР. – На первом году у нас режим. Как в пионерлагере. Наслаждаться можно только работой.

– Этот плакат про простоту простого Стакана Воды только для второгодников, – сказал КА. Но добавил: – Правда, в качестве поощрения на праздники существует секс Второго Рода. Вы не в курсе, что как это делать? Я вам объясню. Можно смотреть. Нет, не поглядывать, как кто-то из старослужащих трахается на свиданке. Порно здесь запрещено, разумеется. Одна девушка по имени Тридцатая – с этапом она пришла под именем Марина – недавно открыла секс Второго Рода. Это смотреть за работой других. Например, смотреть, как красят ворота КПП. Вы понимаете? Сначала может не получиться. И у нас сначала не получалось. Но, в конце концов, из ста человек, участвовавших в эксперименте, шестьдесят семь пришли к удовлетворительному результату. Ее даже чуть не освободили досрочно. Хорошо, что вовремя пришло указание о пожизненном запрете досрочного освобождения. А так писала бы уже эта Тридцатая свои теории где-нибудь в Японии. Так сказать, для самураев. Как Последний Самурай. Как Том Круз. Вы согласны?

– О. господи! Да отстаньте вы от меня! Меня просто вызвали и все. Один секс у всех на уме. Делать вам, что ли, больше нечего?

Ребята угрюмо замолчали. Не успели они придумать, что-то новенькое, как появился сам ПР.

– Ну, как? – весело спросил он, открывая дверь огромным, почти амбарным ключом. – Теорию Чистой Воды уже прослушали?

– Я? Нет!

– Ну, хорошо, хорошо. Я звал тебя и рад, что вижу.

– По пятьдесят?

– Что?

– А что?

– По сто пятьдесят!

– А вы в курсе, что это сразу шесть американских порций?

– Нет, нет, мне еще работать. Только пятьдесят. Да и то я пока что выпью половину.

– Но вы допьете?

– Разумеется. Во втором перерыве.

– У тебя кровь. Это, что, рассечение?

– Нет, не думаю.

– А что это? Просто вытекает излишняя кровь?

– Думаю, вы правы.

– Прав?

– Да. Но не совсем. Я вчера столько выпила, что сегодня излишки выходят через все щели.

Раздался гонг.

– Второй раунд, – сказал судья, который здесь в ресторанном ринге находился в ауте. А именно: не на ринге, а за ним. И да: здесь не было ни тренеров, ни секундантов. Как у Дауни Младшего. Боксер сам составлял себе план боя на каждый раунд. В уме. Впрочем, тренер мог здесь находиться. Но только за столиком, или за стойкой бара.

Это был новый вид услуг. Вместо шеста с девушками, на сцене был ринг с девушками.

– Попытайся сблизиться с ней. Давай, чего ты ждешь?! – Кто это говорит? А это говорит боксерша. Сама себе. Как в песне поется. Тихо, сам с собою, тихо, сам с собою. Я веду бесе-е-ду. – Победишь! – И вдруг ее прошиб холодный пот. – Забыла! Я забыла, кто должен победить в этом бою.

Дело в том, что эта девушка по имени Аннушка работала в ресторане Амбассадор. По-русски просто Амба. Но сокращение сделали не для того, чтобы никто не забыл название ресторана даже по пьянке. А для того, чтобы представители Мишлен, проверяющие рестораны, имеющие две и больше звезд Мишлен, – не ходили сюда, и не расстраивали персонал. А че ходить? Амба – это не Амбассадор. Тараканов тут нет. Искать некого. Впрочем, тараканы были. Тут каждый владелец должен был метаться между СЭС и ЭКО. Первые были Против присутствия тараканов на кухне ресторана, вторые только За. Так как все штрафы недавно были отменены из-за высоких цен на нефть и природные изумруды на мировом рынке, то угождать приходилось обеим комиссиям. И санитарной, и экологической. Почему? Потому что штраф все-таки остался. Но в виде рудимента. Чья комиссия найдет нарушения, та и ужинает сегодня этот Амба. То есть бесплатно. А меньше пяти их не ходило. И, следовательно, тараканов здесь не убивали, а ловили, как слонов в Африке, и помещали в отдельный аквариум с ячеистыми картонками от яиц. И поэтому здесь всегда было чисто и светло. Как на палубе катера, где подают холодные коктейли, всегда обернутые полотенцем.

Но не только это делалось для посетителей ресторана. Здесь был бокс. И, следовательно, здесь были боксерши. Ну, бокс-то, естественно, женский. И Аннушка была именно боксершей этого кабака. И как-то она уже два месяца работала бесплатно. За то, что проиграла. Тогда как по плану директора должна была выиграть. Это один месяц. А второй наоборот: