Олег Радмиров - Древние искатели правды. Путь к истокам

Попробуй, приоткрой завесу,

Завесу тайны смысловой.

И спешно двигайся на встречу,

Навстречу истине святой.

Рис. Гости южного поселения асаргов, приглашенные Цветимиром на славянский праздник

Время нещадно проверяет на прочность, горы и реки меняет степенно, все племена и народы меняет, и лишь сильнейших оно сохраняет. Вот и прошло уже оба столетия с битвы троянской, когда Троя погибла. Но снова на Трою город чем-то похожий гибнет в огне под ударами ночью. Люди уходят из города предков, все оставляют, спасаясь от мора. Все покидают в надежде на север, северный город, основанный позже.

Вот и еще семь веков миновало, и возрожденный Асарг набрал силу. Город сколотов Скифии родной был возрожден у реки Синебирки. И основал тот народ поселения, снова вокруг возрожденного города предков. И жили асарги славяне меж рек в междуречье по старым устоям, традициям древним.

Этот народ называл себя асаргами, антуйцами его называли сарматы. У южных народов названий этому немногочисленному народу было так много, что можно было предположить, что южные народы часто путали асаргов с другими скифскими народами. В Синебирку, на берегах которой стоял Асарг, в те давние времена впадала Змеиная река. Асарги жили преимущественно на берегах двух этих рек. Они занимались не только охотой, рыбалкой и разведением скота, но и возделыванием полей. Занимались асарги и ремеслом.

Это был удивительный и невероятно богатый внутренним миром народ. Асарги как ценители древних традиций возводили в своем городе множество культурных сооружений. Среди таких сооружений в городе было много храмов для обучения людей философским премудростям. Были в городе и другие храмы. Такие храмы асарги иногда называли храмами тела или банями. Поскольку асарги верили в то, что только в здоровом теле может быть здоровый дух, бань в городе было достаточно много.

Однажды, когда время подошло к закату, и жители Асарга стали готовиться ко сну, у храма Велеса встретились два местных жреца. Они неспешно присели напротив друг друга и стали тихо о чем-то говорить. Их разговор можно было бы и не услышать, если бы к ним не подошел еще один представитель жреческого сословия. С приходом Болеслава разговор оживился и пошел о пользе знаний для жителей города и новых возможностях, которые открывались перед ними при завершении возведения двух новых храмов.

– Вечная память событиям прошлого и людям, что раньше жили на земле, – сказал жрец Боголеп. – Кто обладает возможностью заглянуть хоть немного в эту память, тот способен познать намного больше, чем человек за всю свою жизнь на земле.

– То, о чем ты говоришь доступно немногим в наше время, – в ответ сказал верховный жрец Белимир. – Чтобы научить людей на короткое время погружаться в вечную память, необходимо для начала дать им более глубокие знания о внутреннем мире самих людей. В отличие от жрецов улейцев, которые проживают на другой стороне реки, нам многое удается сделать в этом плане.

– Это так, – подтвердил Болеслав. – С появлением новых храмов у нас скоро появится еще больше возможностей для обучения людей. Так, храм, посвященный женской ипостаси единого творца всего сущего – матушке Ладе, позволит людям глубже осознать объединяющее действие любви. Храм, посвященный самой низшей ипостаси творца – Перуну, позволит людям лучше понять законы, которым следует наш плотный мир. Кроме того, завтра я намерен перенести в храм мудрого Велеса несколько древних текстов, которые ранее хранились у меня. Думаю, что желающих с ними ознакомиться, будет много. Рано утром я попрошу нашего летописца взять в храм эти рукописи и начать их предлагать людям.

На следующий день слова жреца о массовом посещении храма жителями города подтвердились. В храме мудрости, который асарги иногда называли домом летописца, собралось много людей. Часть из них желали пообщаться со жрецами, а кто-то из них заинтересовался новыми рукописями и хотел прочитать то, что уже и раньше хранилось в храме. Не был исключением и сын местного знахаря – Очеслав. Он собирался было уже дочитать одну из рукописей, когда тишину дома городского летописца нарушил громкий возглас вбежавшего в дом парня по имени Будислав.