Роман Алёшин - Чему быть, того не миновать. Летопись Линеи

Итак, перед эквиларами предстала цинийка. Ее глаза бирюзового цвета метали взгляд подобно стрелам от одного рыцаря к другому. Пепельного оттенка волосы, собранные в конский хвост, чесали кору дерева, когда девушка недовольно мотала головой, словно пытаясь этими действиями сбросить повязку. На пленнице были ботфорты, походная куртка из крашенной в черный цвет и уже порядком выцветшей кожи и черные, мужские штаны. Вполне себе походная одежда для путешественника. Вот только образ этой девушки не очень увязывался с батраками, распростершимися у повозки. Рыцари спешились и обнажив мечи внимательнее осмотрели место происшествия. Прикрываясь щитом, Леон мечом раздвинул ближайшие заросли шиповника, проверяя, не прячутся ли в засаде разбойники. Девушка не сама же себя привязала к дереву, не так ли? Готфрид тем временем поспешил на помощь альвийке, освобождая ее из пут и заранее, жестом призывая к тишине. Развязывая ей руки, он принюхался, кое-что насторожило его…

– Будьте благословенны пятикратно! Мы столяры и плотники! – проигнорировав жест Готфрида, тут же залепетала она и схватила мужчину за локоть. – Знай себе ехали себе в Линденбург с охотничьих долов и вот тут, на этом самом будь оно неладно, месте, на нас напали эти мерзавцы!

– Какие мерзавцы, лир? – уточнил Готфрид.

В Астэриосе было три основных уважительных формы обращения, не учитывающих социальное положение: хал, лир и кай. Первые два были формой обращения ко взрослому мужчине и женщине, соответственно. Третья же была ничем иным, как почетным обращением к мужчинам в ранге рыцаря.

– Головорезы разумеется, кто же еще?! Не наши кони же решили на нас напасть! – возмутилась девушка, сложив руки на пояс.

– Как знать, барышня, я тут коней не вижу, а с места преступления обычно скрываются лишь преступники, – не удержался от шутки Готфрид.

– Неслыханная дерзость! Клянусь честью эти мерзавцы понесут наказание. – поддержал девушку Леон, попутно осматривая место происшествия.

– Что за вздор?! Шутки шутите? Тут люди между прочим погибли. – смерив холодным взглядом Готфрида, фыркнула альвийка. – Хотя для вас мортов смерть, пожалуй, дело привычное.

– Прошу простить моего друга, лир! Уверяю вас, он не желал дурного, решив смягчить ваши тяжелые чувства шуткой. Вы сейчас, наверняка крайне напуганы. Мы поможем вам, госпожа, клянусь честью теперь вы под нашей защитой. – поспешил с объяснениями Леон, но Готфрид жестом остановил его, не отступая от своих мыслей.

– Объясните мне, лир, почему разбойники связали вас, а сами ушли? – со свойственной ему подозрительностью и легкой раздраженностью от наивности Леона, поинтересовался Готфрид.

– Я краем уха слышала, что у них тут лагерь недалеко. Мне один из этих дуболомов хотел врезать по голове. Представляете себе? Мне! Безоружной женщине! Никаких манер! Впрочем, что взять с чурбана, клянусь у камня больше разума, чем у него. Хвала Ашадель, их главарь рявкнул, что мол не нужно портить «товар». Вот меня к дереву и привязали, покуда не вернутся за остатками наших пожиток. В первый заход эти головорезы были полностью загружены нашим добром и за мной решили вернуться позже. – брезгливо рассказала альвийка.

Юные рыцари участливо слушали щебетание девушки, сокрушающейся о произошедшем, а за их спинами тем временем поднимались «мертвые» батраки, беря в руки сабли, цепы и щиты. Гроза громко фыркнула, Леон обернулся и похоже своевременно, поскольку застал альвийку со стилетом в руке. Последний она достала явно не для того чтобы покрасоваться. Такое оружие легко загнать в щель меж пластинами панциря. Столь коварный удар в спину Леон отбил щитом, хорошенько вдарив по руке девушки, от чего та выронила оружие. Готфрид же когда все началось, молниеносно среагировал на происходящее. Решив пленить девушку, он было схватил ее за ворот куртки, но та с гибкостью и грацией черной кошки ускользнула в сторону, обошла рыцарей и присоединилась к основной шайке, прячась за их спинами. Снова громыхнуло и от солнечной погоды не осталось и следа. Подобно массивным льдам, густые тучи сомкнулись, оставив голубой океан с золотым диском где-то в глубинах небесного океана. По тракту разгулялся порывистый ветер, как обычно в своей сумасбродной страсти, подбрасывающий пыль в воздух и заставляя деревья склоняться перед его величием силы и свободы.

– Ну чо пижоны, попалися! Неплохец уловец за утречко. Сначалец торговый обозец, а теперь парочкец рыцарей, не иначе как очередные пустоголовые, напыщенные юнцы или юнец и девец… с белобрысым и не разберешь так сразу. – довольно проговорил один из «батраков», самый крупный из них, поигрывая боевым цепом в руке. Определенно, грамотность была его не лучшим качеством.