И. Дельмонт - Всемирный следопыт, 1928 № 02

Остальные воины сиу продолжали погоню за тремя беглецами, которых они старались обойти с двух сторон. У воронов было мало надежды на спасение. Они скакали все трое рядом, и Бычачий Зуб сказал:

— Дети мои, если я буду продолжать скачку, я так разгорячусь, что мое тело не будет годиться даже в пищу волкам. Я решил остаться здесь и умереть. Честная смерть оставит обо мне хорошую память.

— Отец, ты сказал хорошо, — ответил ему мой дед, — но ты стар, и мясо твое жестко и сухо. Его будет недостаточно, чтобы накормить голодного волка. Я умру здесь с тобой, чтобы он съел и мое мясо.

Третий спутник их, по имени Волосатый Медведь, задержал свою лошадь и спрыгнул на землю……

— Я люблю животных, — сказал он. — Я хочу, чтобы волк, о котором вы говорите, мог устроить себе настоящий пир.

И они встали все трое, прислонившись спиной друг к другу и вооружившись ножами. Воины сиу, увидя, что у них нет огнестрельного оружия, окружили их плотным кольцом. Тогда вороны запели песнь смерти своего народа…

Бычачий Зуб знал наречие племени сиу и понимал, о чем они говорили между собой.

— Это — храбрые воины, — сказал один из них. — Неужели мы убьем их из-за лошадей?

— Нас пятьдесят, а их лишь трое, — сказал другой. — Если мы убьем их, нам будет мало чести от этого.

— Давайте накормим их, — поддержал третий, — и, когда они отдохнут, пусть вступят в бой с троими из нас.

Сиу стояли, опершись на копья. Плотное кольцо их окружало воронов, которые не обнаруживали никакой боязни и смотрели на врагов, не опуская глаз. Наконец один из сиу, который был, повидимому, вождем, выступил вперед и громко сказали:

— Пусть те четверо, чьи лошади были украдены, решают судьбу воронов!

Все воины подняли громкий крик, потом из рядов их вышло четверо, и они сказали в один голос:

— Пощадим их! Это была интересная погоня, и вороны доказали, что они храбрые воины.

С этими словами они подошли к воронам и протянули им руку.

— Неужели мы отпустим их с пустыми руками? — сказал тогда опять тот же вождь. — Что они расскажут своим соплеменникам о воинах сиу? Скажут, что они не великодушны? Нет, лучше пусть они вернутся к своим, и потом снова приходят воевать с нами. Если все наши враги будут трусами, то нашим юношам негде будет научиться сражаться, как сражались их отцы и деды.

После этого воины сиу начали слезать с лошадей и отдавать их воронам. Бычачий Зуб, как вождь, получил десять лошадей, мой дед — шесть, а Волосатый Медведь — восемь. После этого воины сиу одарили их одеждой и пищей и проводили до пределов их земли, чтобы защитить от бродячих шаек. Сиу горды и заносчивы, но правда также и то, что они великодушны и щедры…

— Ну, а как же твой дед? — спросил я у индейца. — Женился он на девушке, которая тогда отказала ему!

— Друг мой, — ответил индеец, закутываясь в одеяло. — Женщин много, и погоня за ними напоминает охоту на буйволов. Если вы не поймаете одного, останется целое стадо. Мой дед, приобретая славу храброго воина, сделался более требовательным и женился на дочери другого, более могущественного вождя…

…Огонь в очаге догорел, и осталась лишь кучка угля. Мы подбросили в нее дров и легли спать.

В этом новом отделе «Всемирного Следопыта» редакция помещает короткие истории, посвященные необычайным встречам, приключениям, открытиям и интересным наблюдениям (по возможности, оправданные или документами, или фотоснимками, или зарисовками). Не каждый может быть беллетристом, но многие бывалые люди могут вкратце описать пережитые ими исключительные случаи, относящиеся к программе нашего журнала. Особенно это относится к морякам, водникам, звероловам, охотникам, натуралистам, горнякам, геологам, этнографам, археологам, ж.-д. строителям, лицам, работающим в заповедниках, на различного рода промыслах и, вообще, ведущим жизнь под открытым небом. Редакция рассчитывает, что «короткие истории» отдела «Как это было» помогут вместе с тем редакции выявить среди лиц, дающих материал, новых авторов. Помещаемые нами ниже две интересные встречи описаны молодым студентом-этнографом Ленинградского университета В. Чернецовым.

Весь конец августа был дождливый. Я в это время жил в юрте своего друга вогула, на берегу р. Токты. В описываемый вечер мы сидели, по обыкновению, перед горящим чувалом [48] Чувал — очаг вроде камина. ) и прислушивались к завыванию ветра в вершинах старых сосен. Непогода расстраивала все наши планы, и теперь, пребывая в вынужденном бездействии, мы немилосердно скучали и на все лады проклинали дождь, который как на зло час от часу становился все сильней и сильней.