София Совина - Вторжение

Внутри меня всё похолодело.

– Думаешь, она покинет гараж?

– Не знаю, – честно признался я, понурив голову.

– Ты оставишь её?

Я резко поднял голову. В моих глазах явно читалось – нет! Она мой друг. И она такая беспомощная, как маленький беззащитный зверёк, который не может постоять за себя.

Мы вернулись. Я мрачнее тучи прошёл мимо Мани и спустился в ямку, закрыв за собой дверь люка. Здесь было прохладно. Я накинул старую куртку и сел на перевёрнутый дном к верху ящик.

Примерно минут через тридцать, дверь люка скрипнула и на лестницу неуверенно ступила нога Мани в джинсах и балетке. Она спустилась вниз, прикрыв за собой дверцу сверху. Подошла ко мне.

– А́дам, – тихо и осторожно сказала она. – Ты хочешь уйти?

Я не поднимал голову, молчал.

– Мне дядя Боря сказал. Я…

– Здесь опасно, – сказал я, подняв голову и устремив на неё глаза, которые молили, чтобы она поверила. – Опаснее, чем обычно.

– Я верю тебе, – мягко заверила она, присев на корточки, рукой держась за край ящика на котором я сидел. – И я пришла сказать, что если ты хочешь уехать, то я с тобой.

– Ты хочешь пойти со мной?

– Ну, кончено, – сказала она и расплылась в улыбке. – Только…, – произнесла она. Я тут же насторожился. – Я не хочу оставлять дядю Борю. Надо его убедить. С ним у нас будет больше шансов, так?

– И как?

– Этим займусь я, – серьёзно ответила она и выпрямилась.

Мне даже стало немного смешно от её серьёзности, которая на ней выглядела умилительно. Я лишь кивнул. Она ушла, и я расплылся в улыбке, сам не зная отчего.

Я ждал. Мы никуда не уходили. Маня просила ещё подождать, а я не мог ей отказать, не мог высказать то, как я был недоволен. Да, я тоже очень хочу, чтобы дядя Боря покинул гараж вместе с нами, но я бы поговорил с ним прямо, даже бы спорил и перешёл на крик. Но не как Мария, как ребёнок, ведёт себя ласково, убеждает спокойно, пока я пропадал в ямке. И мне было плевать на холод, он отрезвляет разум. Я думал о том, куда можно податься и, кажется, придумал, где можно будет сделать остановку.

Только через трое суток, после того разговора с Маней, мы решили втроём покинуть гараж и готовились уходить.

Я помню, как Маня носила с собой маленький настенный отрывной календарик, где были изображены милые кошки. Не знаю зачем, но она следила за датой, каждый день отрывала по квадратной маленькой бумажке, где написана дата и месяц.

Десятое декабря. В это время обычно уже пора задумываться о новом годе, но мы лишь думали о том как нам остаться в живых.

На часах двенадцать дня – как мы выяснили и уже давно, это самое спокойное время. Мы стояли перед дверью гаража. У наших ног пакет со скудными остатками продуктов и двумя бутылками воды. Я со своим обычным вооружением, и плюс – охотничье ружьё в руках. Маня не рада держать ружьё, но дядя Боря настоял. Да и сам он неплохо вооружился – большой нож, пистолет, патроны, а в руках дробовик. Впрочем, как всегда.

Когда мы сели в фургон и дядя Боря завёл его я уточнил:

– Следуем плану?

– Да, – кивнул он, поворачивая потёртый руль. – Сначала в магазин – пополняем запасы. Потом из города, в сады «Радуга».

Мы почти выехали из гаражей, они остались позади, впереди, в нескольких метрах – дорога. Слева недалеко находится вокзал. Прямо через дорогу двухэтажное здание, на первом – продуктовый; где мы уже отоваривались, если можно так сказать, учитывая то, что мы всё брали бесплатно.

Деревья что увеличились в размерах раза в два, а некоторые и в три – поражали своими габаритами. Половина из них возвышались на равне с девятиэтажными домами, а вторая половина были ещё выше. Поражли не только деревья, но и кустарники, которые таковыми уже назвать было сложно – они теперь будто новый вид деревьев. Вездесущий плющ с большими листьями лез всюду: столбы, широченные стволы деревьев, а главное – на здания. И трава не отставала – проникала где только могла. Увеличенные цветы просто вываливались из клумб. Зелень лезла и из трещин в асфальте.

Дядя Боря собирался подъехать к центральному входу, и как только фургон начал выезжать на дорогу, неожиданно перед нами очень быстро и громко топая пронеслась тёмная большая тень. Дядя Боря резко надавил на педаль тормоза, фургончик со скрипом остановился, отчего мы поддались вперёд.

Тенью оказался большой паук, размером как крупная упитанная свинья, и это не считая его ног. Он промчался прямо перед капотом нашего фургона. А за ним, топая ещё громче, неслась паукообразная тварь, больше его в размере – пепельно-серое округлое, немного приплюснотое тело, множество чёрных глаз, зубастый рот тёмных клыков в два ряда сверу и снизу, на спине уродливые наросты, четыре пары лап как у пауков.