Ирина Северинчук - Миша

Фёдор Кречетов познакомился с Дашей Ивановой в Уссурийске. Средней полноты, весёлая, доброжелательная, с милыми ямочками на щеках, вздёрнутым курносым носиком и неотразимыми зелёными глазам, она сразу покорила его сердце.

В прошлом военный, он работал в охране на заводе. Фёдор не был красавцем, но и страшным не назовёшь. Обыкновенная внешность сочеталась с физически развитым телом. Прямой нос, немного выдающиеся скулы, волевой подбородок и проницательные серые глаза, делали его лицо привлекательным.

Даша после окончания ветеринарного техникума работала в городской ветлечебнице. Бурный роман продолжался один год и закончился скромной свадьбой в кругу друзей. Жили они в однокомнатной квартире, доставшейся Даше в наследство от тёти.

Родителей Даша не помнила, выросла в детском доме. Когда в стране началась перестройка, многие теряли работу и выживали, как могли. Везде шли сокращения, увольнения – государственные предприятия закрывались.

Однажды Фёдор сказал, что его уволили. В ту пору Даша сидела дома с сыном Димой.

Жить стало трудно, распродавали всё что можно. И чтобы как-то выжить, Фёдор принял твёрдое решение – ехать к своей бабушке Аглае.

Деревня, в которой жила старушка, находилась в триста километрах от города, в глухой тайге. Аглая жила одна, ей девяносто восемь лет и два года, как похоронила мужа. Последнее время в основном, женщина вела замкнутый образ жизни, её в Ольховке побаивались, считали ведьмой. Гостей встретила радостно. В ответ на их желание остаться жить в деревне, прошамкала беззубым ртом:

– Живите, места хватит, да и будет, кому похоронить. Мне уже недолго осталось – быть на этом свете.

– Бабушка, что вы такое говорите, вам ещё жить и жить,– возразил Фёдор и, обняв старушку, поцеловал в морщинистую щёку. Ей это понравилось, на лице появилась улыбка и она засуетилась. Ставя на стол угощение, рассуждала:

– Ты, внучок, съезди в район. Нам в этих местах нужен егерь. Мой дед Прохор, бессменно сорок лет занимал эту должность. Работа, правда, очень сложная и опасная. Много браконьеров развелось, больше чем бедных зверюшек. В Прохора десять раз стреляли, но выживал. Умер своей смертью. Даше не понравилось опасное предложение, и она возразила:

– А может, какую другую работу найдёт? Я не хочу, чтобы мой муж рисковал жизнью.

– Нет здесь другой работы! Народ живёт за счёт тайги – грибы, ягоды. Охота разрешается в меру и в определённое время. Речка наша Ольха богата рыбой, вот так мы и живём,– возразила Аглая.

– Девочки, успокойтесь, мне должность егеря нравится, и я согласен работать,– улыбнулся Фёдор.

– От деда осталось наследство – всё по этой части, после обеда передам тебе, – заключила Аглая.

В сенях избы стоял большой деревянный сундук. Чего только не находилось в нём. Начиная от двух ружей и патронташа, было всё необходимое: пустые гильзы, патроны, порох, капсюля, пыжи войлочные и картонные, воск, шомпол, дробь и прочее, что полагалось к ружьям.

Фёдор, как бывший военный оценил это богатство и долго возился с ним, тщательно рассматривая. Ружья почищены и смазаны. Видно было, что бывший хозяин любил порядок. В сундуке ещё хранилась тёплая одежда деда – высокие валенки, шапка и овчинный тулуп. А на самом дне лежали короткие, но широкие лыжи. Фёдор остался доволен подарком. Не теряя время зря, через два дня оформился на должность егеря. Стояла тёплая осень. Ранним утром Фёдор отправился в тайгу. Собирался осмотреть маленькое зимовье на берегу реки, в десяти километрах от деревни. Одетый в пёстрый камуфляж и с ружьём за плечами, Фёдор отправился в путь. На душе радостно – чувствовалось удовлетворение, что складывается всё хорошо. До начала осенней охоты ещё рановато. В охотничьем хозяйстве, как новый егерь, Фёдор получил полный инструктаж по своим обязанностям.

Простиравшаяся на тысячи километров тайга была величественна и таинственна. Многие деревья и кустарники успели приодеться в жёлто-багряный осенний наряд. Солнечный денёк не предвещал ничего плохого. Добравшись до зимовья, Фёдор заметил, что в избушке явно кто – то по хозяйничал. Печь ещё тёплая. Недалеко от избы обнаружил головешки от костра. А в сторонке лежали: шкура, голова и копыта от лося. Неизвестные убили животное и прямо здесь освежевали. "Браконьеры хозяйничают на широкую ногу, чувствуют волю",– подумал Фёдор. Со стороны леса, в южном направлении прозвучало два выстрела.

Осторожно ступая, он вышел к небольшой лужайке и присел в кустах. Трое мужчин, стоя возле убитого лося, оживлённо разговаривали. Фёдор принял решение – появиться внезапно. Сняв ружьё с плеча, быстро шагнул вперёд. Незнакомцы от неожиданности замерли.