Ирина Северинчук: Приключения Эльзы. Часть 2

Виктор с собакой Эльзой перенеслись в одну из своих прошлых жизней. То ли судьба, то ли дело случая, они оказались вместе в одном времени. Виктор стал Матвеем, а Эльза его любимым конём по кличке Ветер.

Люди, когда попадают в прошлые жизни, в основном как бы видят свою прошлую жизнь со стороны. У Виктора с Эльзой было другое видение. Они участвовали в событиях, реально происходящих, понимая и осознавая, что они прибыли из будущего. Так как обладали невероятными способностями, после того, как съели таинственный порошок.

В их теле существовало по две души. Виктор имел свою душу и душу Матвея. Эльза получила вдобавок душу коня Ветра.

А события тех лет для Виктора и Эльзы развивались бурно. Они полностью вжились в свои новые образы.

С Матвеем мы расстались на масленицу, когда он, игнорируя поцелуй княжны, оставил её в растерянности и вместе с Фёдором покинул праздник.

Матвей не хотел унижать Ясмину, он всё время думал и мечтал только о девушке Аксинье. Не мог спокойно жить и не представлял своё существование без неё. Она крепко «запала» ему в душу. Матвей впервые полюбил.

А дома Матвея ждала беда. Деду Савелию стало опять плохо. Все домочадцы в тревоге ждали «божьего решения». Послали за батюшкой Григорием.

– Чувствую, мне недолго быть с Вами, – шептал Савелий, – хочу у всех попросить прощения. Может, кого обидел, простите меня. И при всех особо прошу прощения у родного внука. А где он? Я не вижу его, – с тревогой в голосе проговорил купец.

Матвей с порога бросился к кровати деда. Обнял его и прижался к родному человеку. Савелий дрожащей рукой провёл по кудрям Матвея и тихо произнёс:

– Матвеюшка, внучок родной, ты вырос хорошим человеком, только жаль, без моего участия, но прости меня ещё раз.

– Простил, дедушка, давно простил.

В это время пришёл батюшка Григорий. Савелий, совсем ослабшим голосом обращаясь к родным, произнёс:

– Оставьте нас с батюшкой наедине.

Все молча вышли из комнаты.

Что говорил купец батюшке, неизвестно пока никому. Но когда через двадцать минут батюшка вышел и, крестясь, произнёс: «Забрал Господь его душу», все с плачем бросились в комнату Савелия.

Похороны были пышные, столы ломились от еды. Народу собралось много. Проводить в последний путь Савелия пришёл почти весь городок. Многие плакали, не скрывая своих слёз.

Купец был неплохим человеком. Всегда, когда обращались горожане к нему за помощью, никому не отказывал.

Одним из первых пришёл князь Поливанов с супругой Ясминой. Матвей сидел у гроба деда. Он уже не плакал, только покрасневшие глаза выдавали, что провёл бессонную ночь.

Матвей поднял поникшую голову и посмотрел на гостей. Князь с Ясминой выразили ему соболезнование и уселись на стулья, стоящие напротив. Матвей чувствовал на себе сверлящий взгляд княжны. Но не реагировал, ему было не до неё.

Новость о смерти купца быстро облетела городок. К дому тянулся люд. Весь двор был заполнен народом.

Одни, простившись, выходили, другие заходили в дом. А когда гроб вынесли во двор, то все мужики сняли шапки. В сторонке местные музыканты на гуслях исполняли грустную похоронную мелодию.

Вся процессия двинулась в сторону кладбища.

Впереди шёл батюшка и размахивал кадилом. Прокладывал дорогу рабу божьему Савелию в другой мир – разгонял всякую «нечисть».

Шесть здоровых мужиков несли гроб, четверо крышку. А плотник Иван сам справлялся с крестом. Несколько старушек бережно держали иконы. Городское кладбище было недалеко.

После похорон и поминок Матвей ушёл в комнату деда и, обессиленный, упал на кровать. Пролежал до самой темноты. По всему дому горели свечи. Все зеркала были завешаны тёмными покрывалами.

В комнате Савелия на небольшом столике в серебряном подсвечнике стояла свеча, а рядом стакан со святой водой и кусочек хлеба. На стене возле рабочего стола висело зеркало, завешанное покрывалом, один конец которого свалился, и была видна часть зеркала.

Было тихо, Матвей собрался уходить к себе, как услышал шёпот. Огляделся вокруг, и не заметив никого, подумал, что померещилось. Но тихий голос снова позвал его. Взглянув на зеркало, увидел в нём чей-то образ.

Подойдя поближе, разглядел мужской силуэт. На него из зеркала смотрел дед Савелий и улыбался ему. Матвей не испытывал сильного страха, только от неожиданности замер.

Образ Савелия из зеркала строил Матвею всякие рожицы и тихо смеялся.