Виктор Бычков - Забудь обратную дорогу. Остросюжетная литература

– Отведите на гауптвахту этого вояку, майор! – приказал полковник, тот, который Вениамин Петрович. – И обязательно доложите дежурному по управлению штаба округа. Надо сообщить непосредственному начальству этого пьяницы. А я уж постараюсь не оставить его проступок безнаказанным.

До этого стоявший безмолвно капитан-артиллерист, вдруг, словно протрезвев, умоляюще поднял руку, и почти трезвым голосом произнёс:

– Зачем же на гауптвахту, товарищ полковник? Вот сейчас сяду в самолёт, и всё. К Кабулу буду как стёклышко, просплюсь, – и жалко улыбнулся, попеременно глядя то на одного, то на другого полковника, изредка бросая взгляд и на патрульных офицеров.

– Раньше надо было думать, капитан. Уведите его! – это уже майору из состава патруля.

– Есть забрать и увести! – козырнул майор и направился к нарушителю дисциплины.

Следом, без команды, двинулись и его подчинённые.

– Пройдёмте! – майор приказал капитану-артиллеристу, взяв того под локоть.

И тут произошло то, чего никак не ожидал майор Камешков. Впрочем, наверное, никто из тех, кто в тот момент находился у самолёта Ил-18 в ожидании вылета в Афганистан, не ожидал тоже.

– Это кого забрать? Кого увести? Меня, что ли? – капитан-артиллерист вдруг резко дёрнулся, освобождаясь от опеки майора и сержанта. – Вы в своём уме, что бы меня, и вдруг забрать?!

– Прекратите сейчас же! Следуйте за мной! – приказал майор. – Заберите его! – это уже своим патрульным.

– А вы попробуйте! – капитан-артиллерист на этот раз резко рванул на себе китель.

Пуговицы, издав характерный треск, вырвались, обнажив голую грудь капитана с явными, красными, ещё хорошо не зажившими рубцами.

– Ну! – глаза капитана наливались кровью, а вот лицо побледнело.

Сам он весь подобрался, сжался, готовый к драке.

И в тот же миг рядом с ним встал сержант.

Сняв головной убор, засунул его за пазуху. Спокойно, удивительно спокойно, демонстративно медленно стал закатывать рукава.

Отстегнул поясной ремень, взяв его за пряжку в левую руку, резким ударом ладони замотал оставшуюся часть ремня вокруг кисти правой руки. Дёрнул на разрыв, словно проверяя на прочность. Нагнув голову, глядя исподлобья, замер рядом с командиром, широко раздвинув ноги для упора, готовый к любому развитию событий. И даже сделал полшага вперед, выдвинув себя на первый план, прикрывая капитана.

Выстриженные когда-то волосы на висках и затылке сержанта ещё не заросли, и обнажили присутствующим розовые, затянутые тонкой, прозрачной кожицей раны. Точь в точь такие же, как и рубцы у его командира на груди.

Действия капитана, а потом и сержанта шокировали присутствующих на аэродроме.

Майор Камешков опешил: такого он не ожидал!

Такого не ожидал никто.

По толпе невольных свидетелей прокатился ропот. Пока ещё тихий, робкий. Но постепенно он нарастал. Стали слышны отдельные голоса:

– Оставьте в покое, чего пристали к человеку? Проспится. Ничего плохого он не сделал.

– Чего вы ждёте, майор? Уводите их отсюда сейчас же! – крикнул чуть сорвавшимся голосом тот, который Николай Николаевич, видимо, имея в виду не только капитана, но уже и сержанта.

Офицерский патруль снова сделал шаг-другой в сторону нарушителей.

И вдруг из толпы, расталкивая зевак, к артиллеристам направился высокий, светловолосый лейтенант крепкого телосложения.

– Забудь обратную дорогу, – сквозь зубы напевал лейтенант. – Того, что было, не вернуть…

По ходу движения он снимал с себя ремни портупеи, полевую фуражку, сунул всё это в руки какому-то прапорщику, оголив коротко и аккуратно подстриженную абсолютно белую голову. Расстегнув крючок и верхнюю пуговицу френча, закатывая рукава новенькой полевой формы, встал рядом с капитаном-артиллеристом, подобрался весь.

– Того, что было, не вернуть, – долетало до майора Камешкова.

– Вы что творите? – кто-то крикнул из толпы.

– Не провоцируйте, товарищи полковники!

– Оставьте в покое!

– Чем пугаете? Эти люди видели и не такое!

– Не на отдых едут, а на войну.

– Имейте совесть, товарищи полковники!

– Патруль! Уходите от греха подальше!

Разрядил обстановку командир экипажа Ил-18, который до этого стоял у трапа самолёта безмолвный и безучастный.

– Товарищи полковники! – произнёс громко, заглушая ропот толпы. – Все фамилии внесены в полётный лист. И капитана в том числе. Вылет нашего борта стоит на контроле военного отдела при ЦК КПСС. Кто из вас возьмёт на себя ответственность за изменение списка в полётном листе и за задержку вылета?