Артур Дойль - Всемирный следопыт, 1929 № 05

Обычно в каждом домике живет только одна семья, при чем редко бывает более полдюжины детенышей. Детеныши бобров рождаются в конце мая или начале июня. В августе родители с детьми обычно отправляются в длительное путешествие (до 6–7 недель). Во время этой экскурсии молодые бобры получают первые познания в географии, топографии и инженерном искусстве. Зачастую первые морозы в конце сентября застигают путешествующее семейство вдали от его жилища. В таком случае бобры спешат захватить первое попавшееся пустующее бобровое жилище.

Старые бобры не любят уходить далеко и обычно возвращаются на зимовку в свой дом. Нередко можно видеть одиноких бобров обоего пола, странствующих по лесам. Это «бобры-холостяки», как их называют местные охотники-трапперы.

В течение пятнадцати лет кинооператоры разыскивали в лесах Канады и штата Мичиган достаточно крупного и опытного бобра, который мог бы быть героем «бобрового» фильма. Им попадались все молодые бобры, потому что почти все старые были истреблены до 1900 года.

Наконец оператору Мак-Джиливрею удалось в штате Мичиган, невдалеке от берегов Верхнего озера, разыскать настоящего бобрового патриарха. Бакенбарды и морду его покрывала почтенная седина. Бобр этот весил не менее 50 кило, то-есть на 5 кило превышал вес самых крупных бобров.

Встреча кинооператоров с Микэ (так назвали они этого бобра) произошла случайно. Они брели по лесу, нагруженные кинореквизитом, когда на расстоянии 200 метров увидали среди заводи темное тело, вертевшееся с быстротою пропеллера. Это и был Микэ, резвившийся в час досуга. Мак-Джиливрей вспомнил совет одного старого траппера: «Если хотите приманить бобра, заговорите с ним ласковым голосом — он откликнется на ласку». Но в ответ на ласковый окрик Микэ стремительно нырнул и исчез под водой. Обескураженный оператор мысленно выбранил советчика. Однако через минуту Микэ вынырнул на поверхность, подплыл ближе, вскарабкался на плотину и, став на задние лапы, начал присматриваться к людям, продолжавшим ласково его окликать.

В сумерки он снова появился и около часа внимательно и с любопытством разглядывал людей. В течение недели эти «аудиенции» происходили на все уменьшавшемся расстоянии и на седьмой день оператор имел возможность установить кинокамеру в 18 метрах от плотины в заранее выкопанной канаве.

Сначала Микэ отказывался работать под контролем кинокамеры, но после двух дней вынужденной голодовки и сидения дома он отважился двинуться на охоту. Не оглядываясь, помчался он мимо аппарата и скрылся среди деревьев. Обратно с грузом он шел уже храбрее. Через несколько дней все семейство бесстрашно дефилировало перед глазком кинокамеры.

В продолжение 18 дней Микэ, не в пример другим бобрам, трусливо убегающим от камеры, работал словно для экрана, исправляя различные повреждения, производимые операторами в плотине с целью детально заснять все процессы работы бобров. Последняя засъемка была сделана на расстоянии всего 2 метров.

Каждое утро операторы при помощи стального крюка делали пробоину в одном и том же месте плотины, вследствие чего уровень воды в заводи тотчас же понижался на 30 сантиметров. Микэ немедленно принимался за работу, и приблизительно через 1½ часа повреждение исправлялось начерно; окончательная отделка производилась ночью, и к утру плотина была в порядке. На помощь Микэ приходила его жена, которую операторы назвали Силки (шелковистая) и двое детенышей, получивших имена Фузи и Зиппи.

Починка повреждения производилась всегда одним и тем же способом. Сначала появлялся Микэ со встревоженной мордочкой и, плавая взад и вперед, внимательно осматривал пробоину. Затем он один или в сопровождении семьи отправлялся за ветками и стволами молодых деревьев, которые и пригонял к пробоине. Эти стволы и ветки были обычно от 5 до 15 сантиметров в диаметре. Иногда он пригонял ветви из своего подводного запаса или пользовался деревьями, затопленными во время половодья. В этом случае он нырял и отгрызал ветви, при чем оставался до 11 минут под водой. Время от времени на поверхности реки появлялись пузырьки, доказывавшие, что перед погружением в воду бобр набирал в легкие лишний запас воздуха.

Опущенные возле пробоины ветви Микэ вбивал вертикально в ил, затем укладывал другие ветви горизонтально, плотно прижимая их концы один к другому, и наконец набрасывал между кольями и поперечными брусьями мелкие прутья длиной не более 5–7 сантиметров. Нырнув на дно, он загребал задними лапами ил и «штукатурил» устроенный им плетень.