Василий Ян: Всемирный следопыт, 1929 № 01

Принесли еду. Газун усадил меня, как гостя, рядом с собой. Михала опять сел возле Туей и на меня все взглядывал, злобно так, будто мне он весь шатер в карты проиграл.

Молча чавкали цыгане с голодухи, хватая деревянными ложками из котла горячую жижу с конопляным маслом. Не сравнить, конечно, такую еду с нашей, старой: кусок сала да чеснок плавает в котле. А то еще есть славная пища — «залозочка». В шивороте и задней лопатке барана попадаются шарики с ореховое зерно. Зовутся они «паркотиной». Так цыганки повырежут эту паркотину, ну, и приятная говядина получается, мягкая, не воняет потным.

Когда наелись, побросали ложки в пустой котел и вытерли рукавами и подолами масляные губы. Тяжело поднялась Туся. Должно быть, она наелась по горло после голодного дня. Она не имела права, как и все цыганки конокрадов, поесть одна, где-нибудь на стороне, а должна была принести свою наживу в табор и поделиться со всеми.

Туся сбросила шаль и беззаботно запела:

Подхватили горловым криком песню цыгане:

Далеко за Оку скакала наша песня…

Один Газун молчал. Он сидел, поджавши ноги под себя, важно следил за всеми и всматривался в черное небо. Зубы крепко держали трубку. Он часто хватался за шапку, то пялил ее на лоб, то отбрасывал набекрень. Должно быть, его беспокоили кони. Он почесал бока, кряхтя, встал и пошел к шатру. Я заметил в темноте, что он не дошел до шатра, остановился.

Слышу его голос:

— Маштак, поди-ка сюда.

Я быстро встал и подошел к вождю.

— Ты что будешь делать у нас? — спросил меня Газун.

Я открыл было рот, но он не дал мне ответить:

— Ты голодный, как волк. И мы не будем грызть бревна. Надо итти тебе с нашими цыганами за конями.

Приказание его итти «грэн тэ чурэс» [9] На кражу лошадей. ) мне было не по сердцу. Табор моего отца никогда не занимался конями. Наши цыгане сторонились конокрадов. Мы всегда меняли стоянку, если они становились по соседству. С ними рядом жить — беду наживешь: или поссорятся они за пустяк с нами и в драку полезут, или мужики из-за них ни за что изобьют нас. Мужики бешеные бывают, если коней их уведут, им тогда все равно какого цыгана поймать. Бывает еще и так, что нарочно конокрады воруют в той деревне, у которой наш мирный табор остановился, чтобы подозрение пало на безвинных цыган.

Но делать было нечего. Надо было подчиняться вождю. Я молча кивнул. Газун, толкая меня в спину, подошел к костру. Ребята еще не спали: они плясали в кругу поющих цыган.

— Авэла, рэндо исыс! [10] Довольно, дело есть! ) — криком прекратил пение и пляску Газун и спокойно приказал — Принесите уздечки.

Все присмирели, поняли… С дракой побежали ребята в шатры и, запыхавшись, принесли три уздечки.

— Хорошая ночь вас не ждет, — сказал Газун и раздал нам троим уздечки— мне, Михале и Федуку.

Загорланили цыгане, как итти и как брать коней. Мать Михалы орала больше всех.

— Замолчите! Без вас они хорошо знают, — заглушил всех Газун. — Ну, подвязывайтесь, и сядем.

Мы трое подпоясались уздечками, и все с нами разом сели на траву, зажали зубами нижнюю губу, чтобы никто не проронил ни слова. Плохо тому будет, кто скажет в такое время одно хоть слово. Плохо, если кто шевельнется. Так изобьют, что через месяц не встанешь…

— Ну, удача будет, — тихо сказал Газун, видя, что никто не нарушил молчания, и встал. — Идите по шатрам, просите у угодника помощи.

Нет у конокрадов большего святого, как Николай-угодник. Со всеми хлопотами к нему лезут цыгане. Конные ярмарки в праздник Николая-угодника считают они самыми прибыльными. Без молитвы угоднику никакой конокрад не пойдет на кражу.

— Без Николая не украдешь и клячи, — говорят они. — А с его помощью и у бога словчишься своровать коня из рая.

Я вошел в шатер Газуна. Поставил Газун к самовару иконку.

— Молись моему Николаю, — сказал Газун и поднял полог шатра, чтобы свет от костра упал на иконку, а затем стал сбоку наблюдать, как я буду просить помощи.

Я встал на колени. Вслух говорил слова и крестился с поклонами. Молитвы я не знал никакой, как не знает ни один цыган. Я говорил Николаю свою просьбу, как простому человеку. Молитву конокрадов я слышал раньше.