Алекс Грин - Всемирный следопыт, 1930 № 12

— Людие! — ревел посадник. — Приказано мною пощады никому не давать.

— Замолчь, людомор! — взвыла бешено площадь. — Пошто Микешку уморил?

— Убивец!.. Каленый нож те в бок!..

Посадник кричал надсадно, брызгаясь слюной, но перекричать восставших не смог и махнул платком.

Тотчас же грянула с башни пушка. Посадник скрылся.

Восставшие неспеша отошли от кремлевских стен и направились к своему лагерю.

Город проснулся.

Казалось, Ново-Китеж начинал свой обычный, будничный день. Но лагерь восставших, опоясавший кремль, говорил о том, что наступающий день не будет похож на все прошлые.

Косаговский с трудом разыскал Раттнера у первых домов посада. Раттнер спешно наряжал куда-то десяток верховых. С отрядом вершников порывался ехать и Истома, но Раттнер остановил его начальническим:

— Не надо!

— Куда послал конных? — спросил Косаговский.

— Так, кое-куда! — ответил неопределенно Раттнер. — В дальнюю разведку! Главным образом узнать, не выступили ли из острожков украинские стрельцы. Ведь они могут ударить нам в тыл.

— Как ты думаешь, Николай, будет ли сегодняшний день решающим восстание? Выступят ли сегодня кремлевские стрельцы?

— Будет!.. Выступят!.. — ответил отрывисто Раттнер.

— Ну, а решил ли ты принять бой?

— Хорошо бы выкупаться сейчас! — не отвечая, неожиданно сказал Раттнер, глядя завистливо на блещущую под солнцем гладь Светлояра. — Пойдем, Илья, а?

— Послушай, Николай! — заговорил горячо и обиженно Косаговский. — Это ни на что не похоже. Я вчера еще хотел об’ясниться с тобой.

— Погоди! — порывисто остановил его Раттнер. — Ты слышишь?

Визгливый железный скрип прилетел вдруг со стороны кремля.

— Начинается! — крикнул Раттнер и побежал.

Косаговский последовал за ним.

На бегу уже он увидел, что ворота Крестовой башни со скрипом распахнулись на оба полотна. Из ворот выехали стремянные стрельцы.

Впереди, на мощном вороном битюге, упершись в бедро правой рукой с висящим на ней перначом, напоминая Косаговскому ленинградское «Пугало», ехал, покачиваясь, Ждан Муравей.

На флангах стрельцов развевались «прапорцы», шелковые знамена-хоругви.

Добежав до лагеря повстанцев, Косаговский остановился, припоминая напряженно, что говорит полевой устав Красной армии об отражении пехотной конной атаки. В этот момент раздался громкий крик Раттнера.

— Товарищи, за возы!.. За телеги! Пищальники, вперед!

Лагерь зашевелился. Повстанцы подкатывали телеги одна к другой, соединяя их в подвижное укрепление — вагенбург. На телегах залегли немногочисленные пищальники. Внутри вагенбурга сгрудились остальные повстанцы, вооруженные холодным оружием.

Стрельцы между тем остановились на отлогом спуске от кремля к лагерю восставших. Посадник, от’ехав на фланг, взмахнул булавой. И стрелецкий строй раскололся надвое, раздвинулся, обнажил прятавшихся до сих пор за конниками пеших стрельцов. Пешие воткнули в землю древками бердыши и, пользуясь ими как опорами для пищалей, дали залп. Пули, не долетев до повстанцев, взрыли пыль площади.

— Не отвечать! — крикнул Раттнер. — Беречь заряды!

Площадь затихла в тревожном ожидании.

Посадник положил пальцы на рукоять «крыжа» и выдернул его из ножен.

— Сейчас бросятся в атаку! — сказал Раттнер, ни к кому не обращаясь. — Эх, Птуха, Птуха, из-за тебя погибаем!

Косаговский, заряжавший «Саваж», посмотрел с удивлением на Раттнера.

В этот момент где-то рядом раздалось громкое, удивленное восклицание.

— В чем стук? Чего это вы стабунились? А это что еще за самовары на лошадях?

Раттер и Косаговский оглянулись удивленно. Сзади них стоял Птуха.　

Ремень его был увешан чугунными яблоками ручных гранат.　

При виде ручных гранат Косаговский понял все.

— Пулеметы! — крикнул он.

И с этим же криком бросился к Прухе Раттнер.

— Пулеметы? Привез?

— Ясно! — ответил Птуха. — Но только один. Другой попорчен.

— Давай скорее! — завопил задыхаясь Раттнер.

— Эй, долгогривый барбос! — закричал кому-то, обернувшись, Птуха. — Шевели вожжами-то!

Косаговский, оглянувшись, увидел тройку управляемую попом Фомой. В телеге за его спиной сидел «Максим». У конников, высланных Раттнером, окружавших телегу, видны были патронные коробки, похожие на маленькие дорожные чемоданы.

— Почему ты не сказал мне о пулеметах? — обратился Косаговский к Раттеру.