– Ты же сказал о Роганах.
– Другая дама, некая Диана де Роган, вроде аббатисса из Сен-Дени. Мне это Оливье сказал, она, конечно, не в монашеской одежде явилась.
– А король?
– Короля не было. Не знаю почему. Приглашения писала юная герцогиня, и сама решала, кого выбирать. Граф де Гиш танцевал с ней и долго о чем-то задушевно беседовал. А когда все сели за стол и выпили за здоровье дочери герцога, девушка с прелестной улыбкой на устах поблагодарила гостей, и после тоста за успех экспедиции или Девятого Крестового Похода – так стали именовать сию авантюру – поднялась, держа в руке хрустальный кубок с шампанским и произнесла:
– Господа! Я, Анжелика де Бофор де Вандом, дочь Короля Парижских Баррикад, правнучка короля Генриха IV, благодарю вас за честь, которую вы оказали нашему дому своим присутствием здесь, и хочу поднять тост за дворянина, который выручил меня из смертельной опасности и благополучно доставил сюда, чтобы я могла увидеть и обнять моего дорогого отца перед разлукой.
Мы не поняли, о какой опасности говорила герцогиня, но вывод сделать нетрудно – она ехала из Бретани в Париж, и по дороге некий дворянин оказал ей услугу, пожелав остаться неизвестным.
– Итак, господа, мой тост – за Шевалье де Сен-Дени!
– Я знать не знаю этого так называемого Шевалье де Сен-Дени, -пробормотал Д'Артаньян.
– Разумеется, дочь Бофора назвала вымышленное имя, и бывшая тут же графиня де Фуа сказала госпоже де Севинье, что это, скорее всего, мистификация, принцесса придумала этого шевалье, она с детства знает Анжелику де Бофор, у нее всегда было живое воображение. Но тост обе дамы поддержали. А герцогиня продолжала:
''Я, Анжелика де Бофор, клянусь выйти замуж только за Шевалье де Сен-Дени, потому что он лучше всех в мире, а, если мне более не суждено увидеть своего смелого и благородного защитника, моим уделом будет покрывало монахини. Богом клянусь!''
И дочь Бофора поцеловала крест, висящий у нее на шее, а мы терялись в догадках – кто бы это мог быть? Что она хотела сказать?
– Что же скажет отец юной герцогини? – с еле уловимой иронией спросила Бофора Великая Мадемуазель, Мария-Луиза Орлеанская, герцогиня де Монпансье.
– Скажу, – серьезно отвечал Бофор, – что я подтверждаю клятву моей дочери и готов благословить ее союз с этим молодым человеком.
– Вы нас мистифицируете, герцог! – не унималась Мария-Луиза, -Признайтесь, что это шутка, и Шевалье де Сен-Дени не существует.
– Могу ли я обманывать героиню Сент-Антуанской битвы и Орлеана? – галантно сказал Бофор, намекая на известные события Фронды.
– Но кто он? – спросила герцогиня де Лонгвиль.
– Мы его знаем? – спросил принц Конде.
– Не хочу казаться любопытным, но всем интересно узнать настоящее имя Шевалье де Сен-Дени! – заявил граф де Гиш.
– Вы все узнаете в день свадьбы Анжелики. Несмотря на будущую войну, мне хотелось бы до него дожить! – отвечал Бофор.
– Надеюсь, герцог, все присутствующие здесь увидят вашу очаровательную дочь в подвенечном уборе в день ее сваьбы с вашим таинственным рыцарем, – улыбаясь, сказал Конде, – Мне хотелось бы погулять на свадьбе Юной Богини Фронды!
– Дай Бог, принц! – живо воскликнула Анжелика де Бофор.
И пошел пир горой! Все были заинтригованы, наше общество тайны просто обожает. Гости были удивлены такой декларацией дочери Бофора, а также реакцией самого герцога, который, будучи принцем беспечным и легкомысленным, на этот раз отнесся к смелым словам девушки вполне серьезно. Все хотели увидеть таинственного шевалье, узнать, кто же все-таки скрывается под этим псевдонимом, после анжеликиной клятвы имя Шевалье де Сен-Дени было у всех на устах. Молодая герцогиня очаровала общество. Изящная и остроумная, она беседовала о литературе с маркизой де Рамбулье, с госпожой де Лонгвиль делилась воспоминаниями о Ратуше, ибо в детские годы и дочь Бофора там побывала, Великой Мадемуазель ввернула комплимент, вспомнив пушки Бастилии, которые в дни Фронды гремели по приказу отважной дочери Гастона Орлеанского, она рассмешила и очаровала самого Конде, поведав принцу, как в детстве на уроке истории получила ''отлично'' за Победу при Лансе… К концу вечера ее уже называли Бофорочкой, но поверьте, мой капитан, в этом, с позволения сказать, прозвище, нет ни на йоту неуважения или фамильярности по отношению к этой милой девушке, а только нежность и восхищение. Если герцог – Король Парижа, то Анжелика де Бофор была в тот день его принцессой. И каждому умела сказать приятное эта очаровательная принцесса!
Читать дальше