Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии. Книга 1

Машину кидало, а вместе с ней и пассажиров. Тем более на заднем сиденье места стало больше, и Русинов толкался с автоматчиком плечами совсем по-братски, хватался скованными руками за спинки передних сидений, которые не фиксировались и легко откидывались вперёд — как у всех двухдверных автомобилей, чтобы запустить пассажиров на заднее сиденье.

Надо попробовать на этой дороге! Они уже привыкли к болтанке и слегка подустали от качки. Тем более водитель делает резкие повороты, уклоняясь от рогатинами стоящих деревьев, склонённых против хода. У всех внимание приковано к дороге — видимо, все водители, и у них включилась механика, мышечная память. Каждый из них как бы повторяет все движения шофёра.

Но нужна скорость и резкая остановка перед препятствием — чтобы все качнулись вперёд, а водитель выключил передачу. Где такое место? Знать бы, так каждый метр этого волока запомнил. А тут в памяти один трактор, стоящий на обочине… Придётся импровизировать, ждать момент и быть наготове. Эх, ещё бы один глаз в левом виске, чтобы одновременно видеть и автоматчика…

До трактора уже недалеко. Дальше идёт дорога получше, но есть глубокие нырки с водой… Может, там? Да! Там, за трактором! Часто приходилось тормозить и переключаться. Правда, сейчас дорога очень сухая, но пыль — тоже ничего…

— Брошенный трактор был на дороге? — вдруг спросил генерал.

— Не знаю… Не видел… Опаздываем по скорости… Должна начаться дорога получше…

Генерал обернулся к нему:

— Неужели ты всё запомнил?..

Русинов помедлил, не открывая глаз, с напряжённым лицом, проговорил:

— Я Мамонт…

— Где уж тут скорость, — пробурчал водитель. — Того и гляди запорешься на тычке…

Они не ездили по этому волоку никогда, но по мёртвой дороге наверняка не один раз. В прошлом году у них тут пропал Зямщиц…

— Действительно мамонт, — с неопределённой интонацией сказал генерал.

За трактором порученец прибавил скорость. Русинов чуть сполз с сиденья, положил голову на спинку. Машину колыхало, но не так сильно. Главное, нужно было накрепко упереться спиной и шеей. Иначе самого поклонит вперёд, и удар получится слабый…

Первый нырок он пропустил — проверил поведение водителя и генерала. Вроде всё как надо. Важно попасть в ритм и использовать инерцию при торможении…

На втором нырке, когда впереди сидящих потянуло к лобовому стеклу и водитель выключил передачу, Русинов рывком выхватил автомат у охранника и, одновременно вскинув ноги, упёрся в поручни спинок передних сидений, опрокинул их и, выпрямив ноги, придавил водителя и генерала. Автоматчик, потеряв опору под руками, сам подался вперёд и угодил под ствол. Выстрел был одиночный! Не дотянул предохранитель до автоматического огня! Но уже поздно, руки скованы…

Он стрелял через спинки одиночными и боялся прострелить себе ногу. Он не мог понять, поразил противника или нет: водитель и генерал были прижаты к баранке и лобовому стеклу. Машина вылетела по инерции из нырка, остановилась и покатилась назад…

Держа автомат у сиденья генерала, Русинов убрал ноги со спинок.

Оба грузно откинулись назад…

Водитель-порученец вытянулся в судороге…

Несколько минут он сидел по привычке с закрытыми глазами и тупо считал, пока на него не начал сползать автоматчик. Русинов отпрянул к стенке: омерзение убийства и смерти подкатило к горлу тошнотворным комом. Он стиснул зубы, резко открыл водительскую дверцу и вытолкнул порученца. Затем откинул сиденье и вылез сам. Отошёл от машины — передёргивало, озноб бил то в голову, то в ноги. Он встал на колени и начал мыть руки… Умыл лицо…

Потом понял, что это — не вода… песок!

Машина стояла в нырке, двигатель работал на малых оборотах…

Он почему-то подошёл и выключил зажигание.

Когда он думал о побеге, казалось, свобода обратится в ликование. Теперь же он тупо, как больной, ходил по дороге взад-вперёд и носил перед собой автомат в скованных руках.

Наручники привели его в сознание. Ему казалось, что он крепкий на удар и на зрелище мёртвых — всё-таки врач… Начал вытаскивать трупы из машины — содрогалась душа, противился разум. Убивать страшно даже врагов… Потом достал из багажника инструментальную сумку, вытряс её на дорогу. Плоскогубцы с кусачками оказались слабыми, чтобы разрезать звено цепочки между браслетами, тем более давить приходилось ногой. Тогда он отыскал плоский напильник, зажал его между колен и стал пилить цепь. Ключи от наручников были у автоматчика, оставшегося на свёртке в бору. Сталь была прочной, напильник брал её с трудом, но ничего другого не оставалось…