Петр Капица: Остров Панданго

Луис рассчитанно медленными шагами направился в угол. Понимая, что за ним наблюдают, он, остерегаясь излишне резких движений, включил радиоприемник и, шаркая спадающими ночными туфлями, вернулся на место.

Приемник едва слышно гудел, пока нагревались радиолампы. И вдруг в каюту проник знакомый женский голос:

– Говорит радиостанция компартии Южной республики! Повторяем экстренный выпуск последних известий. Сегодня забастовка уже охватила всю страну. Вчера к вечеру стало известно, что к докерам присоединились железнодорожники, трамвайщики, служащие автотранспорта, шахтеры и рабочие консервных заводов…

Это Долорес! Он узнал ее голос сквозь треск разрядов и гудение. Откуда она говорит? Почему так трещит приемник?

Желая избавиться от помех, Реаль подошел к приемнику и, поворачивая ручки, стал ловить чистый звук. Это ему удалось: в каюту ворвался громкий голос Долорес. Девушка взволнованно призывала:

– Если не прекратятся бесчинства военной хунты, мы оставим наших угнетателей без воды, света, горючего и пищи. Довольно быть рабами Зеленого папы! Богатства, которые мы создаем, должны стать достоянием народа, а не североамериканских монополий…

Луис, нащупав висевшие на спинке кресла брюки, вытащил из потайного кармана небольшой пистолет, осторожно сдвинул предохранитель и, с кривой усмешкой нажав на гашетку, выпустил три пули.

Хосе вздрогнул, затем медленно опустился на колени и ткнулся лицом в коврик. Пули полковника попали в цель, – на таком расстоянии промахнуться было невозможно.

Луис наклонился над распростершимся противником и повернул его. Быстро расползавшиеся на груди пятна крови успокоили его. Он торжествовал:

– Я знал, что радио отвлечет… на это и рассчитывал. Не позволительно так доверяться противнику, даже если он и молит о пощаде! Впрочем, вас учить уже ни к чему. Маленькая ошибка иногда стоит жизни.

Подняв пистолет, полковник перешагнул через поверженного противника и, подойдя к радиопередатчику, сказал:

– А теперь мы вызовем миноносцы и торпедные катера.

Реаль с трудом поднял голову; он мгновенно понял все. Луис завладел его пистолетом, но в кармане был другой. Хосе, как бы корчась от боли, повернулся на бок, вытащил маузер и, стиснув зубы, дважды выстрелил…

Он увидел, как дернулась голова полковника, как тот хотел еще раз выстрелить, но не сумел и рухнул около загудевшего передатчика.

«Вызов не состоится», – облегченно подумал Хосе и бессильно опустил голову.

Заключенные, оставшиеся на Панданго, терпеливо ждали, когда судно с беглецами отойдет на такое расстояние, что им не страшна будет стрельба с его борта. Как только контуры судна поблекли в предутреннем тумане, многие из них бегом устремились к первому посту – освобождать арестованных надзирателей и стражников.

Отправив заключенных в бараки, Варош попытался по телефону связаться с начальством на Бородавке, но никто ему не ответил.

«Неужели там никого не осталось в живых? – недоумевал он. – Придется съездить и проверить на месте».

Лодок на острове не оказалось. Один из стражников вспомнил о большой деревянной лохани, стоявшей в прачечной. Ее вытащили на берег и спустили на воду. Лохань не протекала. Капрал, привязав к ней канат, приступил к испытаниям: посадил двух стражников с лопатами и оттолкнул лохань от берега.

«Мореплаватели», отойдя от пристани метров на десять, вдруг перевернулись и, чертыхаясь, забултыхались в воде.

– Вертлявая очень, – утверждали они.

Пришлось для остойчивости прибить к бортам лохани два шкафчика-тумбочки, а на корму приладить самодельный руль. Судно стало неуклюжим, но больше уже не опрокидывалось.

Сделав два длинных весла, капрал в одиночку отправился в рискованный рейс.

Его долго кружило течением и прибило к Бородавке не с той стороны, с какой капралу хотелось, а с другой. Но Варош был рад и этому.

Выбравшись на камни, он очутился возле действующего маяка, посылавшего свои лучи в залитый солнцем океан.

На дорожке Варош заметил важно шествующего врача. Медику ночью повезло: спьяна он заснул в уборной, обнимая фаянсовый унитаз. Никому из десантников и в голову не пришло заглянуть в помещение, не предназначенное для сна.

Проснувшись, медик вспомнил о прибытии полковника Луиса. Он быстро побрился, надел новый мундир и отправился в комендатуру.

Вилламба так спешил, что не счел нужным остановиться на оклик капрала. Подойдя к комендатуре, он важно поднялся на крыльцо и боком толкнул дверь… И тут гранаты, подвешенные Паоло, сработали: раздался сильный взрыв, от которого представителя медицины откинуло к спуску на пристань.