Михаил Ляшенко: Мир приключений № 4, 1959

Да, он написал, что Пушкин родился в Пскове и умер сорока восьми лет, а Лермонтов — сорока четырех. Он перепутал немало дат. Но он впервые рассказал миллионам французов о Пушкине, Лермонтове, Гоголе, художнике Александре Иванове, Глинке, Марлинском и о русских писателях-современниках. Он впервые перевел на французский язык, быть может и неточно, стихи Пушкина, Лермонтова, Полежаева, Некрасова. Он рассказал Европе о поэте-декабристе Рылееве и его запрещенной поэме «Войнаровский». В журнале «Мушкетеры», где публиковались его записки о России, он напечатал «Ледяной дом» Лажечникова и «Фрегат „Надежда“» Марлин-ского…

Мы должны оценивать писателя не по его случайным ошибкам, но по тому лучшему, что было им сделано. Александр Дюма любил Францию и писал для своего народа. Но мы справедливо считаем себя наследниками всего лучшего, что создано народами всего мира, и с гордостью можем сказать, что Александр Дюма — один из любимых писателей нашей молодежи и останется таким на долгие годы.

Когда Дюма однажды упрекнули в том, что он искажает историю, он ответил:

— Возможно, но история для меня — только гвоздь, на который я вешаю свою картину.

И это было правдой: писатель совсем не был историческим романистом. Он был создателем и блестящим представителем приключенческого романа на историческом материале, но он не смог стать французским Вальтером Скоттом — для этого ему не хватало щепетильной точности в изложении фактов и величия исторической мысли.

Вальтер Скотт не следовал позади колесницы Истории, подбирая упавшие крохи. Он воскрешал историю, выводя ее из тьмы забвения, и заставлял жить в сердцах. Он был прав даже тогда, когда не был щепетильно точен: психологическую правду он иногда предпочитал правде исторической. Дюма же любил эти крохи истории, как любил брызги фонтанов и огни фейерверка. Для него блеск брильянтов Анны Австрийской был ярче мрачных огней Варфоломеевской ночи и острие шпаги д’Артаньяна, направленной в грудь Мазарини, гораздо более грозным, чем все движение Фронды. И, когда после появления «Графа Монте-Кристо» гиды стали показывать в Марселе любопытным туристам дом Морелля, дом Мерседес, а в крепости Иф — камеры Эдмона Дантеса и аббата Фариа, Дюма гордился этим не потому, что он «сам творец истории», как сказал о нем один восторженный поклонник, но потому, что он создал образы героев такой запоминающейся силы.

Несмотря на внешнюю поверхностность романов Дюма, в их основе всегда лежат реальные факты. Писатель хорошо знал закулисную историю Франции XVI–XVII веков и всегда опирался на большой, собранный им материал. Иногда он ошибался, но чаще он переиначивал историю в соответствии со своим замыслом.

Он широко пользовался всякого рода дневниками, воспоминаниями и личными письмами — ведь его интересовали не большие исторические события, не широкие народные движения, а дворцовые интриги, быт эпохи. И главным для него были люди-герои с сильными страстями, всегда готовые к действию и борьбе.

О том, как работал Дюма, можно проследить на примере создания им «Трех мушкетеров».

В основу их легли «Мемуары д’Артаньяна», действительно существовавшего, хотя никогда ничего не писавшего. Эти подложные мемуары сочинил Куртиль де Сандрас, правда, знавший д’Артаньяна лично.

Из этой книги Дюма взял имена героев — Атоса, Портоса и Арамиса, историю путешествия д’Артаньяна в Париж, историю Миледи и ряд приключений мушкетеров.

Кроме этого, Дюма использовал «Мемуары ля Порта». Они легли в основу истории Атоса — графа де ля Фер.

История с алмазами королевы заимствована из книги Редерера «Политические и любовные интриги французского двора».

Что же внес нового Дюма в роман «Три мушкетера»?

У Куртиля де Сандраса д’Артаньян только грубый вояка, охотник за богатыми вдовами, шпага и шпион Мазарини. Дюма наградил его умом, храбростью, хитростью, ловкостью, верностью в дружбе. Ничего этого нет в «Мемуарах». И, главное, из слуги Мазарини он превратился в его заклятого врага.

Дюма сделал то, что может сделать только талантливый писатель: он оживил историю и одухотворил ее полнокровными образами людей. Рядом с д’Артаньяном на страницах романа обрели жизнь три мушкетера: Атос, Портос и Арамис, кардинал Ришелье, Мазарини, Людовик XIII, королева Анна Австрийская, Миледи, Букингем, король Карл I Английский — люди такие своеобразные, не похожие друг на друга и в то же время близкие и понятные читателю.