Анатолий Дубровный: Девять жизней бойцовой кошки

– Да, я бы пристрелила этого выдающегося труса, который адмирал исключительно по недосмотру выше стоящего начальства, но потом подумала: стрелять в закрытом пространстве – опасно, тем более из бластера, могут пострадать невинные. Поэтому я приняла решение – сломать ему шею. Это не так больно, как думают многие, он недолго бы страдал. Да и окружающие не пострадали бы ни от выстрела, ни от брызг крови. Как видите, это было бы даже гуманно и эстетично. К тому же запись этого, а ведь происходящее в центре управления кораблём постоянно фиксируется, можно было бы продать газетчикам, военное ведомство хоть какую-то пользу имело бы от этого якобы адмирала.

– Прекратите это издевательство! – визгливо выкрикнул Паттерсон, Алиса во время своего выступления не только улыбалась, но и делала движения руками, будто что-то откручивала или сворачивала. Кивнув, Алиса резко развела руки, словно что-то оторвав, и прокомментировала это действие:

– Можно и так, и всё кончено, быстро и решительно.

– Я протестую! – снова выкрикнул Паттерсон, вообще-то, протесты должен подавать адвокат, но военный трибунал не предусматривает как адвокатов, так и протестов тех, чьи дела рассматриваются. Председательствующий ему на это строго указал, а Алисе столь же строго было сказано – говорить только по существу дела. Девушка (нужно бы сказать – молодая женщина, но Алиса по-прежнему выглядела очень молодо и привлекательно, она с годами становилась всё красивее) пожала плечами и, улыбнувшись, пояснила:

– Так в чём меня обвиняют? Не в сделанном, в отличие от этого «героя», а только в намерениях. Вот я и рассказываю подробно о своих намерениях и как бы их осуществила, с особым цинизмом и жестокостью, вроде именно в этом меня тут обвиняют?

Это всё происходило во время слушаний, а сейчас высокий трибунал совещался, в отличие от обычного суда судьи никуда не выходили, слишком уж много было членов этой судейской комиссии, а может, им было лень вставать с нагретых мест. Попросили выйти (именно попросили, а не вывели Паттерсона и Алису), охрана тоже вышла. Эта охрана была не для того, чтоб охранять подсудимых, а обозначить их статус. Четыре морских пехотинца, в полной парадной форме, были свидетелями всего, что происходило на заседании (хотя они неподвижно стояли с каменными лицами, но слушать-то им не запрещали). Теперь они насмешливо смотрели на Паттерсона, старавшегося как можно дальше отодвинуться от Алисы. Пехотинцы стояли, скамейка была одна, Алиса села с краешку, так, чтоб и адмирал мог поместиться, но тот, сделав вид, что не хочет сидеть, пытался укрыться от возможного нападения девушки за спинами этих бравых ребят.

– Вы, сэ-э-эр, ещё поприседайте, разомнётесь. А то так переминаетесь с ноги на ногу, как будто вам уже невтерпёж. Смотрите, как бы конфуз не случился, – ехидно заметила Алиса, под уже не скрываемые ухмылки морских пехотинцев.

А в это время в зале, где заседала высокая комиссия, выступал один из членов трибунала:

– Поступку полковника Таволич надо дать соответствующее определение и примерно её наказать! Такое непочтение, да что там непочтение – она угрожала старшему по чину, причём это делала на виду всей эскадры! К тому же она не выполнила приказ! А это…

– Хотел бы уточнить – какой приказ не выполнила Таволич? – задал вопрос, перебивая говорящего адмирал Панирс. Адмирал, призывающий наказать Алису, растерялся, а Панирс (в комиссии из флотских были только пятизвёздочные, или как ещё говорят – полные, адмиралы) предложил: – Давайте просмотрим запись ещё раз, я вижу, что её не все внимательно смотрели. Нет? Не надо? Тогда я в двух словах напомню: первый приказ был – атаковать эскадру врага, что Таволич и сделала. Приказ адмирала Паттерсона бросал истребители в самоубийственную атаку, это все понимали, но приказ был выполнен; второй приказ – уничтожить конвой – был необдуманным и ненужным. Ведь были получены доказательства, что на транспортах нет солдат. К тому же было ясно, что такие корабли не используются для перевозки войск. Таволич выполнила и этот приказ, выполнила наилучшим образом – если под уничтожением считать нейтрализацию, она взяла всех в плен, одержав бескровную победу. Разве не так?

– Позвольте и мне добавить к вышесказанному, – попросил один из штатских, адмирал, требовавший примерно наказать Алису, поморщился. Этот штатский был заместителем министра иностранных дел, о том, что этот человек должен присутствовать на заседании трибунала, высказал пожелание президент, не Анариканских штатов, а Объединённой Федерации Свободных Государств! Получив разрешение председателя трибунала, мужчина встал, откашлялся и пространно начал: