Кара - Гарри Поттер и Ось Времён

— Как я понял, профессор Дамблдор никогда не рассказывал всего что знал кому-то одному, — наконец заговорил Гарри, — а, значит, теперь моя очередь делиться своими знаниями, верно?

— Верно, — не стала спорить профессор.

Гарри вздохнул и, дождавшись, пока профессор нальёт ему в кружку ещё одну порцию чая, не забыв, получив кивок от Гарри, добавить немного коньяка. В конце концов, в Хогвартсе сейчас было действительно холодно, и подобный коктейль лишним не казался.

— Про Ось я знаю намного меньше, чем мне бы самому хотелось, — начал юноша. — Более того, пользы для дела в этих знаниях немного. И заключается это знание в основном в намёках и загадках Стража. Кто это такой я тоже не представляю, хотя уверен, что он находится где-то там. В замке.

— В замке?

Гарри мысленно обозвал себя идиотом, вспомнив, что профессор Макгонагалл не знает об оси времён совсем ничего, и принялся рассказывать ей эту историю с самого начала. О том, как ещё летом, в доме у Дурслей, к нему в голову совершенно беспардонно влез кто-то, у кого из материальных органов имелись лишь чёрные глаза. Потом про то, как в доме 12 по Гриммуальд Плейс он на несколько дней потерял связь с окружающей действительностью, а, проснувшись, с удивлением выслушал рассказ Дамблдора о похожем случае, произошедшем несколько веков назад. О судьбе того несчастного Гарри до сих пор старался не думать. Затем Страж, а именно так это существо представилось, пытался вломиться к юноше в голову во время занятий Оклюменцией, едва не превратив в запеканку мозги случайно оказавшегося в сознании Поттера профессора Снейпа.

На этом месте Макгонагалл скептически хмыкнула, но Гарри так и не понял, что она имела в виду: либо она думала, что спалить профессорский мозг не так легко, как Гарри мог подумать, либо сомневалась в наличии в черепе слизеринского декана подходящего материала для сколько-нибудь приличной запеканки. Как бы то ни было, Гарри продолжил рассказ, перейдя на описание увиденного им в одном из снов замка. В голове необъяснимым образом всплывали подробности, а перед глазами вдруг вновь со всей чёткостью возник величественный замок с золотыми стенами, висящий над бездной. Больше всего профессора заинтересовало то, как над центральной башней, поднимающейся к небу выше других, чёрные, но при этом совершенно немыслимым образом отливающие золотом облака, какие изредка можно увидеть перед особенно страшной бурей, неспешно начинают закручиваться в спираль. Загадки Гарри честно пересказал, но ничего путного прямо сейчас профессор Макгонагалл посоветовать не могла, впрочем, она обещала подумать.

— Вот, собственно, и всё, — закончил свой короткий рассказ юноша.

— Что ж, впечатляет, — выразила своё мнение профессор. — Но ты прав — сейчас от этой информации не так много толку.

Гарри машинально отметил, что профессор Макгонагалл старается называть его по имени, как это делал профессор Дамблдор. Что ж, он не спорил — это её право.

— Моя очередь, — с невесёлым пафосом объявила она. — Вы с профессором Дамблдором никогда не говорили о нынешней роли профессора Снейпа в Ордене?

— Говорили, — согласился Гарри. — Из того, что он сказал, получилось, что это не моё дело.

— Профессор Дамблдор возлагал большие надежды на то, что во время пасхальных каникул вы и ещё несколько человек из Ордена спуститесь в Тайную Комнату. Теперь эта идея катится коту под хвост.

— Ну почему же, — возразил Гарри, — по-прежнему можно провести несколько человек. Но всё же лучше, чтобы они постоянно находились в Хогвартсе, а не заявились через тайный ход на одну ночь.

— Понятно. А ещё вы ничего не обсуждали? Например, кто теперь шпион у Вольдеморта?

— И кто же это? — с деланным безразличием спросил Гарри, хотя на деле его просто разрывало от противоречивых чувств. Знать, кто же из Пожирателей теперь шпионит для Ордена ему по-прежнему совершенно не хотелось.

— Люциус Малфой.

У Гарри как-то сразу отлегло от сердца. Люциус Малфой, конечно, редкостная скотина, но в личном хит-параде самых ненавистных личностей Гарри Поттера он занимал далеко не первую (впрочем, и не последнюю) позицию. Однако такой союзник лично его устраивал куда больше Хвоста, вновь переменившего флаг. Впрочем, кандидатура Малфоя всё-таки его шокировала. Особенно если припомнить, какую роль он сыграл в истории с дневником Тома Риддла.

— А Драко что? — Гарри старался не удивляться громко, хотя, коньяк уже ненавязчиво но многозначительно стучался в голову.