Александр Мартынов - Подкова на счастье

1. Стихи М. Струковой

…Ждать пришлось почти три часа, Колохорт извёлся и совсем уж было решил, что всё пошло не так. Но Рысич и Остинец были спокойны и неподвижны. Когда ожидание стало окончательно невыносимым — послышался слитный гул моторов… приблизился, вырос… и на галечную отмель из-за деревьев стали выкатываться машины. Джипы… раз, два… шесть здоровенных лаковых машин. Берег реки сразу заполнили шум, смех, двуязыкая речь. Затрещал огонь, появились раскладные столики, два человека — сухощавый рыжий молодой мужчина иупитанный боровок средних лет в дорогом спортивном костюмчике — уселись возле одного на раскладные стулья и завели разговор. Остальные наводили порядок, слонялись туда-сюда, что-то доставали из машин. У всех было какое-то оружие, много укороченных АКМ-74У. Ружья, очевидно, оставались в джипах.

Колохорт услышал мягкие щелчки предохранителей и сам привёл оружие в готовность. Остинец открыл запасной цинк, достал конец ленты. До пляжа от их позиции было метров двести.

— Готовы? — спросил Рысич.

— Да, — немного одышливо, как после долгого бега, отозвался Остинец. Колохорт промолчал.

Упм! Псссс… оооуууу… Виииии!!!

На пляже все застыли, неверящими глазами глядя на снижающуюся с подвывом ракетусигналку.

Колохорт выпустил первую короткую очередь в задравшего голову толстяка в расстёгнутой камуфлированной куртке…

…Этническая принадлежность пирующих разделила их сразу же. Кавказцы — примерно дюжина — рванули в сторону реки, разворачиваясь на бегу в редкую цепь и строча из автоматов. И примерно полтора десятка бритых мужичков в спортивном рассыпались за камни, машины и гряду валунов, решив обороняться на месте.

И то и другое решения были ошибочными. Дорогу к реке простреливали группы Радинца и Богодара, кроме того над берегом сидели девчонки и Князь. Ну а в лагере не было ничего такого, что могло бы послужить надёжным и — что важнее! — долговременным укрытием от огня нападающих. Кроме того, сильно заметна была разница в вооружении сражающихся. Укороченные «калашниковы», так любимые бандитами из-за смертоубойного действия пули калибра 5, 45 по незащищённой цели на небольшой дистанции, в таком бою оказывались бесполезны — пули давали рикошеты от веток, стволов деревьев, даже просто от листвы и травы, улетая чёрт те куда, только не в и без того не очень-то «светившиеся» цели. А от более мощных и дальнобойных АК-103 и 104 нападавших (не говоря уж о ПКМ!) не смог бы спасти даже армейский усиленный бронежилет — корпуса машин и тонкие жилеты (которые были не на всех) тем более не защищали. Из леса стреляли одиночными или короткими очередями, но сразу из многих мест. То есть — получался вечный итог схватки убийцы и воина, вдруг оказавшихся не в подворотне, не на лестничной клетке, не в тёмном переулке, а в равных условиях настоящего полевого боя.

Итог — гибель убийцы.

Проблемой стала только каменная гряда, за которую и начали стягиваться все, кому повезло или кто сохранил хоть чуть хладнокровия. За этим укрытием можно было чувствовать себя в безопасности от пуль, даже выпущенных из ПКМ. Но лежать на солнце, не иметь возможности даже приподняться и слушать, как эти пули щёлкают по бетону и уныло воют на рикошетах — это не для каждой нервной системы переносимо.

Первым не выдержал секретарь прокурора — главный поставщик мальчиков для своего владетельного хозяина, собственно и попавший на эту должность по старой памяти, через завязки с этим бизнесом. Он вскочил и с поросячьим визгом устремился прочь, куда глаза глядят, делая невероятные прыжки, нелепо подскакивая и крайне громко попёрдывая. Это было забавно. Поэтому ему почти дали убежать. Может быть, он пробежал бы даже и ещё больше, но сослепу нёсся точно на Яроврата, который и влепил две пули очередью в живот секретарю с расстояния в какие-то пять метров. Автоматный семьшестьдесят второй на такой дистанции буквально взорвал внутренности бегущего гидродинамическим ударом. Секретарь отлетел назад и закрутился на земле, издавая долгие вопли, потом затих, но продолжал копошиться — от ран в живот, даже таких, сразу не умирают…

Прикусив губу, Колохорт регулировал наклон автоматного ствола, уперев приклад в землю. Кто-то опередил его — первый тромблон из подствольника разорвался за укрытием, вызвав хор воплей и ругани. Мальчишка промазал, взял дальше — но ещё одна граната влетела точно, и в стороны из-за укрытия сыпанули все те, кто там оставался жив и не контужен. К общему удивлению, куда-то в сторону леса, как будто решившись на прорыв, впереди бегущих гордым полноватым оленем мчался Косоротов И Пэ, прокурор края. Остался жив, значит…