Александр Мартвнов - Последний торпедоносец

— Думают, что это какой-нибудь новорусский катер, — лениво ответил Денис, облокотившийся на ограждение рубки. — А у них сейчас у каждого в кармане то депутатский мандат, то ещё какоенибудь удостоверение, задерживаешь — вони не оберёшься.

— И всё-таки потом надо не сразу назад, — сказал Сенька. — Отстоимся в скалах прямо под Керчью. Пока шум не стихнет. И вечером обратно.

— Как скажешь. Ты штурман.

— На берег отпустишь?

Денис скривился.

— Опять? Никуда не пущу. Хватит.

— Как скажешь. Ты капитан, — с еле заметным ядом сказал Сенька.

"Вепрь" шёл сорокаузловым ходом, высоко поднявшись из воды почти до половины корпуса. Брызги залетали на мостик.

— Кстати, торпед осталось всего одиннадцать штук! — крикнул справа Николай, поворачиваясь на решётчатом сиденье. — С этими, которые в аппаратах сейчас!

Денис посмотрел на бортовые сбрасыватели. И пробормотал:

— Да, это проблема…

— Девятнадцать минут до точки рандеву, — сказал Сенька неприятным голосом.

— Не дуйся. — попросил Денис, — примета плохая.

— Ладно…

— Радист, на мостик! — скомандовал Денис, нагнувшись к переговорнику. Через несколько секунд Игорь уже втиснулся на место за фонарём Ратьера.

В алюминиевой ночи слева и справа были видны берега пролива — как тёмные полосы. Справа лежал мыс Тузла, слева — город Эльтиген. Там горели огни.

— Справа по борту около мили — неопознанное судно, — сказал Сенька. — Не наша цель, ещё какое-то.

— Пусть идёт, — буркнул Денис. — Удивительно, что одно.

— Как будто посреди здоровенного подноса торчим, — поёжился Игорь. — А если какой самолёт патрульный? Или катер, пограничники?

— Катерам за нами не угнаться, — ответил Сенька. — А самолёт… Допустимый риск… Цель прямо по курсу, дистанция восемьдесят кабельтовых!

Денис сощурился:

— Торпедные аппараты товьсь! Боевую не играть, уходим под берег и ждём!

"Вепрь" плавно скользнул вперёд и влево, подсекая нос видневшемуся вдали небольшому судну, вроде бы рыбацкому траулеру — к украинскому берегу. Игорь не мог понять, сообразили что-нибудь на том судне, заметили их вообще, или нет. Через десять минут катер ушёл в тень береговых скал, развернулся и погасил ход.

После гула моторов стало неожиданно тихо. Шумел прибой. Казалось, что в очередной раз они вышли просто на морскую прогулку. Рыбу ловить. Игорю даже подумалось, что Денис уловил эти его мысли, потому что он мурлыкал:

— Дистанция двадцать кабельтовых, — доложил Сенька. Денис кивнул:

— Торпедные аппараты — отставить.

— Ты чего? — изумился Николай. Денис указал рукой:

— А ты что, не видишь, что эта лайба идёт к берегу?

Денис был прав. Судно — а оно и правда было небольшим, даже очень небольшим, метров тридцать — отчётливо поворачивало к берегу. Игорь подумал, что это будет фокус, если оно выберет ту же стоянку… но Сенька, обшаривавший биноклем берег, сказал:

— Их встречают… Дениска, ты знал, что ли?

— Чутьё, — усмехнулся Денис. — А теперь очень тихо всем вооружиться и собраться на палубе. Лёшка остаётся в носовой турели, Званко — в машинном, остальные — по левому борту, живей.

На полоске галечного пляжа примерно в километре — Игорь никак не мог научиться мерить в этих морских милях — стоял фургончик, «газель», рядом — легковушка и несколько людских фигур. Судно шло именно туда.

— Адалятовцы, — сказал Сенька, передавая Игорю его ППШ. Глаза Сеньки азартно блестели.

— Кто это такие? — не понял Игорь. Пояснил Денис:

— Татарва крымская. Это у них такая организация — «Адалят», как у наших турок «Ватан». За восстановление Крымского хамства… то есть, ханства. И против всех славян и вообще европейцев. Странно вообще-то, что они такой фургон пригнали?.. Сень, тебе группой командовать. Сейчас высадитесь и пойдёте по берегу. Когда подберётесь — открывайте огонь, мы атакуем с моря и потопим лайбу. Главное, чтобы никто не умотал.

— Есть, — Сенька козырнул и первым соскочил в воду.

Тут было больше чем по грудь, прибой отчётливо выбивал дно Из-под ног. Но мальчишки выбрались на сушу. Сенька указал вперёд:

— Сашко, Коль, давайте в головной. Всё, полное молчание.

Они пошли вперёд по гальке, держась в нависающей тени скал. Игоря начало знобить, возникло отчётливое чувство нереальности происходящего. Странно, во время налёта на базу «Ватана» такого не было… Наверное, он просто не представлял себе, что это такое — бой на суше. "Трусость бывает только во втором бою, " — где же он это слышал… или читал?