— А без жены скучаете? — неожиданно спросил капитан.
— Без жены, конечно, скучновато… Только ведь я, товарищ капитан, старый полярник. Привычно.
— Ребенка-то она у вас в Арктике родила?
— Как же, при мне, на острове Газетном было.
— При вас? — оживился капитан. — Так что же молчите?
— Я ничего… А что? — смутился механик.
— Значит, вы принимали ребенка у своей жены? — продолжал расспрашивать капитан.
— Нет, что вы! Я только присутствовал.
— И это немало! — удовлетворенно заметил моряк и повернулся к удивленно слушавшей разговор радистке. — Ну, а вы? Вы никогда не принимали детей у рожениц?
Девушка покраснела от неожиданности.
— В этом совсем ничего не понимаю… — растерянно сказала она.
— Но ведь вы же женщина и подруга Маши. Неужели бы вы не взялись ей помочь?
— Маше? Я с радостью. А разве надо? Только я не умею…
— А вдвоем с механиком? Он все-таки при родах присутствовал.
— Я — помогать? — поразился Матвей Сергеевич, и его лицо вытянулось.
— Конечно, вы. Вы видели, как принимают ребенка. Девушка вам будет помогать, если Маше рожать придется. Получите по радио консультацию от любого врача или от профессора.
Механик был ошеломлен.
Сходов остановился перед ним и обычным своим сухим жестковатым голосом проговорил:
— Речь идет о человеческом отношении к товарищу. Вы прекрасный механик, мастер на все руки. Если вы не согласитесь, женщину отправят с острова, разлучат с мужем. И, может быть, зря. Ей придется год жить с ребенком одной, в трудных условиях, без работы, ради которой она ехала в Арктику.
— Да я-то тут при чем? — запротестовал Матвей Сергеевич, размахивая длинными руками. — А если вдруг несчастье? Кто будет виноват?
— Конечно, виноват буду я, — твердо сказал Сходов. — Мне спокойнее всего было бы отправить женщину. Формально я имею на это все права.
— Это будет ужасно, если она уедет, — сказала радистка.
— А если случай какой трудный? И в родильных домах умирают, продолжал возражать механик.
— А бывает, что и в поле рожают, — заметил капитан.
— Конечно, может быть, и все хорошо будет, только я не могу на себя ответственность взять. На мужа, хоть и надежный он человек, тут надеяться нечего. По себе знаю. Руки трясутся и все тут. Девушка только таз будет подавать да пеленки развернет.
— Мы не принуждаем вас, Матвей Сергеевич, — сказал Сходов. — Мы хотим выяснить последнюю возможность и решить вопрос об отправке Грачевой на материк.
Механик задумался. Радистка что-то стала говорить ему, склонившись к уху. Тот нетерпеливо отмахнулся.
— Не могу я взяться за такое дело… И вообще… Если случай тяжелый… ножками вперед… Как хотите, но присылайте врача на самолете.
— К сожалению, — сказал Сходов, — далеко не всякий полярный остров может принять самолет. Тем более зимой. Во всяком случае, на посадку у нас самолета мы рассчитывать не можем.
— Механик прав, — вмешался капитан. — В очень трудном случае самолет, конечно, прилетит…
— Но не сядет!
— Не сядет, зато сбросит врача на парашюте.
— Вот это другое дело, — удовлетворенно сказал Матвей Сергеевич.
— Врач не сможет улететь обратно, — возразил Сходов. — Мы вынуждены будем отнять у острова Дикого одного врача, а мы знаем, как он там дорог.
— Да, конечно, на это можно пойти только в крайнем случае, согласился капитан. — Но ведь у нас есть еще один аргумент… Все это только предположение!
— Предположение не предположение, — хмуро сказал механик, — а я должен считать, будто это так и есть. И потом характер у меня тяжелый. Надо сперва спросить, согласятся ли на мой характер супруги Грачевы.
— При чем же тут характер? — осведомился капитан.
— А потому, если я согласие даю, то должна Грачева поступить в мое подчинение. В полное распоряжение.
— Это зачем же? — спросил Сходов.
— Я должен обеспечить благоприятный исход и тут уж, простите, спуску не дам. Зимовка — дело известное. Движения никакого. Я потребую, чтобы все было как следует.
— Он прав, — заметил Сходов. — Сейчас мы позовем Грачевых.
Грачевы, узнав об условиях механика, согласны были на все.
Через час провожали капитана.
Катерок запрыгал на волнах, быстро уменьшаясь.
Все население полярной станции стояло на берегу: Сходов, Матвей Сергеевич, Грачевы, радистка. Около них возбужденно бегали собаки.
Налетели "снежные заряды". Катер скрылся за серой стеной.
Еще через час корабль снялся с якоря, дав прощальную ракету. Последний пароход уходил из Арктики.
Читать дальше