Михаил Смирнов - Операция «Призрак»

— Скорее будет лечиться, — вставила девушка. — Я ему нанесла серьезный урон.

— Ты смогла бы описать его внешность? — спросил Истомин. — Нам надо составить примерное его фото.

Онись задумалась на несколько секунд.

— В госпитале он был в марлевой маске, и дома тоже. Ночью, когда я его облила кислотой, было темно, я его толком не рассмотрела. Да и не до того мне было. Опять же, — вяло усмехнулась, — после моей кислоты лицо его точно претерпит изменения.

— Ты молодец, Онись! — бросил Ноздрин. — А этот германский агент точно теперь долго лечиться будет.

— Давай поправляйся, Онись, — улыбнулся Истомин. — Не будем тебя больше мучить.

— А как там Ермолай? — спросила Онись.

— Не переживай за него, у него все нормально. Я думаю, как у него появится возможность, он приедет.

— Пусть сильно не спешит.

— Почему?

Девушка засмущалась, немного замялась.

— Ну… я хочу полностью поправиться к его приезду, залечить и спину и ногу.

Майоры весело рассмеялись…

Еще издалека Ермолай услышал командный голос капитана Милорадова. Капитан читал мораль одному бойцу, при этом частенько употребляя свое любимое словечко — наклеп. Увидев подходящего Сергеева, он отпустил бойца и шагнул навстречу.

— Рад, очень рад, что с тобой разобрались и выпустили, — весело изрек капитан. — Ты как, Ермолай?

Сергеев улыбнулся.

— Я тоже рад, настроение боевое. Как вы тут без меня, Василий Никифорович?

— Докладываю: взорванный вагон отцепили, с ним будут проводиться следственные действия, инвентаризация и так далее. Груз вагона, как я понял, то ли оставят здесь, то ли отправят в Москву. Восстановительные работы железнодорожного полотна закончены. Оставшиеся 14 вагонов состава и наш «пассажирский» с минуты на минуту отправляется на Урал. Все остальное у нас по-старому, караул проинструктирован, наклеп. Один боец, получивший контузию во время взрыва, отправлен в госпиталь, вместо него получена замена. Доклад закончил.

— Спасибо, Василий Никифорович, — улыбнувшись, бросил Ермолай.

— Предлагаю пройти к нашему вагону.

— Предложение принимается.

— После отправки в моем купе поужинаем.

— Хорошо…

Москва

Хейдес специально отправлял в Рязань своего человека, чтобы он узнал о последствиях массированной бомбардировки Люфтваффе городского железнодорожного узла. Агент сообщил, что из-за авиаудара на сутки узел был парализован, было много разрушений, пожаров, сгорели целые составы. Из разговоров с людьми агент узнал, что якобы сгорел один вагон из состава, перевозившего золото, убит охранник, двое гражданских.

Подумав, Хейдес составил красочное, слегка приукрашенное донесение в центр…

Берлин, штаб-квартира армейской разведки и контрразведки (Абвера), кабинет начальника

Канарис прочитал донесение резидента из Москвы в рамках операции «Эшелон». Хейдес сообщал: бомбардировка Рязани оказалась успешной, сгорели два вагона из состава, перевозившего русскими золото, убито значительное число охраны состава.

Адмирал допускал, что резидент мог слегка приукрасить ситуацию. Тем не менее, он довольно вымолвил:

— Хорошо, операция «Эшелон» приносит нужные результаты. Пожалуйста, — обратился к стоявшему на вытяжку адъютанту, — срочно подготовьте донесение для фельдмаршала Кейтеля, положив за основу донесение московского резидента…

Состав тронулся с места. Ермолай достал из вещмешка продукты и отправился в соседнее купе.

— Ты со своими харчами! — весело встретил Милорадов. — Унесешь обратно, у меня запасы немереные, хватит на дорогу до Владивостока, наклеп. Кстати, и самогоночка у меня еще есть. Ты как к ней?

— Сейчас по рюмашке для снятия напряжения будет самое то. Я только за…

Они хорошо поели, поговорили о многом, выпили, Ермолай слегка опьянел.

Ужин подходил к своему логическому завершению, когда капитан, став серьезным, вымолвил:

— Виноват я перед тобой, ты прости меня, Ермолай, если сможешь.

— За что простить, Василий Никифорович?

— Понимаешь, этот старший майор Неболтай узнал, что я ночью ходил в санитарный поезд. Ну и начал шантажировать меня. Неприятно все это. Короче, я написал бумагу под его диктовку, что ты мне предлагал украсть золото из состава.

«Вот откуда у госбезопасника на меня компромат!» — воскликнул Ермолай.

Весь хмель из головы его как-то быстро вышел, стало как-то душно. Вмиг стало неприятно общество капитана, пища, да и самогон этот, да и его это любимое словечко «наклеп»…