Георгий Осипов - Что там, за линией фронта?

Политическая активность «Сотрудника» не остается не замеченной для властей. С помощью провокатора Марию Сундукян изобличают в связях с партийным центром и отправляют на каторгу. Ведутся поиски и других активистов партии.

Скрываясь от полиции, Александр выдает себя то за секретаря родовитого финского барона, то за сиятельного грузинского князя, армянского книготорговца, коммивояжера варшавской торговой фирмы. Этому способствует отличное знание иностранных языков, а также грузинского, армянского, азербайджанского. Как и в Питере, он часто меняет места службы и адреса, гримируется, заметает следы.

В 1912 году Александр Вермишев навсегда исчезает из Закавказья — в жандармерии Тифлиса на него заведено новое (в который раз!) уголовное дело, ведется дознание о его «антигосударственных деяниях», выписан ордер на арест.

Тем временем в Петербурге на Большом проспекте в доме № 69/а появляется скромная табличка: «Частный присяжный поверенный А. А. Вермишев». У присяжного поверенного документы о благонадежности. Ему покровительствуют княгиня Долгорукая, жена дяди; князь Е. Н. Абамелик с семьей, с которыми он часто появляется в одной ложе Мариинского театра, и другие знатные особы, родственники его отца Александра Аввакумовича и отчима — тифлисского городского головы В. Н. Черкезова. Конечно, это не всегда оберегает его от надзора полиции, но он умудряется разными путями выступать на процессах в защиту уголовных и политических заключенных, ведет в Государственной думе юридическую консультацию по искам рабочих к предпринимателям.

О своей адвокатской практике он пишет сестре:

«Родная Женечка! Очень грущу, что не успел побыть с вами, дорогие. Не могу выехать из Питера, а то последние клиенты мои разбегутся и к зиме я сяду в лужу.

Здесь очень трудно жить, и, когда накоплю немного денег, займусь другими делами, а адвокатуру — по шапке… Правда, в адвокатуре переживаешь порой красивые минуты. Недавно я защищал одного юношу, его обвиняли в убийстве. Я был убежден, что это ошибка. Доказывал это. Присяжные потом говорили, что его оправдали лишь потому, что я очень горячо верил в его невиновность. Прокурор обжаловал решение суда в Сенате, но ничего не вышло. Эти переживания возвышенны, приятны, но после них чувствуешь себя изломанным, разбитым. Я очень сильно все переживаю, за это меня любят, но обходится это недешево. Уголовные дела мне нравятся больше, чем гражданские, хотя зарабатываешь на них мало, «Уголовные» клиенты, как правило, рабочие, бедняки, нужда порой гонит их на отчаянные поступки, и совестно брать с них деньги.

Моя мечта — Кавказ. Если бы там вели большие работы, скажем, прокладывали дорогу в Сванетию, я с головой ушел бы в это дело, строил бы там курорты наподобие швейцарских. Давать радость людям — вот мой идеал! А пока сам дышу прокисшим воздухом судебных камер и жду лучших времен.

В 1912—1913 годах видные революционеры В. Ольминский и А. Бадаев привлекают его к работе в большевистской «Правде». На ее страницах появляются статьи, стихи и басни, подписанные все теми же псевдонимами Sa-Ve, А. Савицкий и «Н. Р.».

…Партии нужны надежные конспиративные квартиры и явки. И вот под носом у охранки, в центре города, появляется «Общество квартиронанимателей» во главе с подставными лицами. Его фактические хозяева А. Вермишев и С. Лукашин [13] Лукашин Саркис Лукьянович (Срабионян) — крупный партийный функционер-ленинец в Ростове-на-Дону, Закавказье и Петербурге. (впоследствии глава правительства Советской Армении) используют общество для издания и распространения нелегальной литературы.

Вскоре в другом конце города при армянской церкви создается новое общество. И тоже с невинным названием — «Кавказское землячество». Здесь Вермишев и Лукашин состоят вполне легально. Один из них — церковный староста, второй входит в церковный совет. Эти «божьи люди» оказывают помощь политическим узникам, организуют их побеги из тюрем, переправляют в Финляндию и Турцию, поддерживают связь с эмигрантскими партийными центрами в европейских странах. Позже они создают еще одно подставное общество — «Общество трезвости». Здесь типография и тайный склад оружия для революционеров.

Февраль 1917 года… По бурлящим улицам Петрограда мчится грузовик. На нем группа вооруженных дружинников. Впереди Sa-Ve. С винтовкой наперевес он ведет свой отряд к полицейскому управлению, надеясь уничтожить следственные материалы, заведенные на большевиков. Отряд Вермишева освобождает из тюрем политических заключенных, вступает в бой с эскадроном юнкеров императорского кавалерийского училища.