Николай Трублаини - «Лахтак». Глубинный путь

— А самое главное, — добавил Запара, — научная база и радиостанция Арктического института.

— Совершенно верно. Ваше мнение, товарищи? — спросил Кар.

Слово взял механик Торба.

— За нашей кормой, — сказал он, — такой лед, что не только наш пароход, но и «Красин» вряд ли справится. Зимовать здесь нет смысла. Угля очень мало. Зимой нам нужно согреваться, а летом на обратный путь топлива может не хватить. Радио у нас фактически нет, и вызвать помощь мы не можем. Нужно идти в море Лаптевых.

Запара поддержал мнение механика:

— Если нас затрет льдами в море Лаптевых и мы там зазимуем, все-таки больше будет пользы, чем дрейфовать в Карском море. В Карском можно хоть приблизительно вычислить, куда нас занесет. А вот в море Лаптевых еще никто не зимовал, да и далеко от берегов, ничего не вычислишь и ничего не угадаешь. Мы сделаем очень ценные исследования.

Но доводы Запары не совсем понравились Кару и особенно Торбе.

— Да… вы наговорите, — сердился Торба, — еще действительно захотите зимовать.

Как раз в это время в каюту Кара, где проходило совещание, зашел Лейте. Его коротко проинформировали о том, что там говорилось. Он тоже считал, что нужно идти через море Лаптевых в пролив Вилькицкого.

На том и порешили.

После этого Лейте рассказал о положении с продовольствием. Продуктов, если выдавать их по прежней норме, должно было хватить на семьдесят дней. По мнению Лейте, эту норму можно было бы безболезненно уменьшить, чтобы растянуть продукты на девяносто дней.

Кар написал приказ о том, что пароход выходит в море Лаптевых, что паек уменьшается и что охотники должны обеспечить команду продовольствием. Вершомету поручалось отобрать лучших стрелков и организовать из них охотничью команду.

Ночью полярное небо чудесно сияло звездами. Туманы, наверное, спрятались за горами, над арктическими озерами, в ледяных расселинах. Ритмично работала паровая машина, и еле заметно дрожали палубы «Лахтака». Винт бурлил за кормой, и на воде мерцала пенистая тропка. «Лахтак» уверенно шел вперед средним ходом, иногда то отталкивая, то подминая под себя небольшие льдины. На тысячу миль вокруг над темным безлюдьем светились звезды полярного неба. Впрочем, нет: если пойти напрямую на север через горы, котловины и проливы, на острове Домашнем можно найти маленький домик. А если пройти сто двадцать миль на юг, можно встретить большой дом. Это станция на мысе Челюскин. Вот и всё.

Красота полярной ночи баюкает мечтами и фантазиями. Не мечтают только Кар, Лейте и Соломин. Они на капитанском мостике. Матрос крепко держит в руках штурвальное колесо и настороженно ждет, не будет ли приказаний от Кара, а Кар вместе с Лейте, не выпуская из рук биноклей, хоть и мало пользы от бинокля ночью, стоят, опершись на фальшборт, и всматриваются в темноту, чтобы случайно не наскочить на берег или айсберг.

— Луна взойдет позднее, — говорит Кар, обращаясь к Лейте, — а пока что крикни, чтобы дали самый малый.

Лейте переводит ручку машинного телеграфа — где-то в глубине пароходных помещений раздается звонок. Движение парохода замедляется.

Кар и Лейте всматриваются в темноту.

— Лейте, — говорит Кар, — я пойду подремлю. Когда луна взойдет, разбудите меня.

— Есть! — прогудел басом Лейте.

Кар зашел в капитанскую каюту и, не раздеваясь, повалился на диван, подложив под голову кожаную подушку.

Тихонько плескали о борт волны, мерцали огни на мачтах — морским зайцам они, наверное, казались плавучими звездами.

Лейте ждал появления луны.

На корме тоже не спало трое людей. Завернувшись в кожушки, они сидели на канатном ящике и разговаривали шепотом. Это были Аксенюк, Шор и Попов.

— Этот приказ не предвещает ничего хорошего, — хрипел Шор. — Паек урезали…

— Чепуха это, а не приказ! — ответил кок. — Все равно продуктов хватит только на три месяца, а может быть, и еще меньше.

— Да… да… — задумчиво бормотал Шор. — Нужно, братцы, бежать, — предложил он.

Очевидно, для кока эта мысль не была новой, потому что он только тихо поддакнул:

— Да… да…

Зато Попов встрепенулся:

— Куда бежать? Ты с ума сошел?

— Почему — сошел? — промолвил кок.

— Мы же пропадем…

— Чего боишься? — презрительно спросил машиниста Шор.

— Он тебе расскажет, куда бежать, — кивнул кочегар на Аксенюка.

— Слушай, — прошептал Аксенюк, — ты же видел за несколько миль отсюда прекрасный домик с хорошим запасом продуктов на трех зимовщиков. Есть спирт, вино, шоколад, консервы мясные, рыбные, овощные и молочный порошок. Есть мясо. Мы захватим с собой свой паек, винтовки, патроны, песцовые капканы и хорошо перезимуем. А иначе затрет нас, чего доброго, во льдах моря Лаптевых и погибнем мы, спасая это корыто. Нет, пускай дурни заботятся о государственном имуществе, а я буду заботиться о себе.