сборник - Приключения - 91

— Без паники, мальчики. Я проголодалась.

По лестнице с верхнего этажа спускалась Маринка. Она была в длинном узком бархатном платье и ядовито-зеленом парике. В приподнятой руке держала небрежно с отставок, заокеанскую сигарету в длинном мундштуке.

— Мать моя буфетчица, — прошептал Андрей — Марин, ты?

— Не узнал. Она самая.

— Дела-аа… Прямо суперстар.

— Зеленая, — буркнул Иван. — А все равно лахудра…

— Попрошу без грубостей. Вы не у себя дома.

— Извини. Он вашу партию недолюбливает.

— Мягко говоря, — сказал Иван.

Марина спускалась неторопливо, стараясь придать своим движениям значительность. Она явно кого-то представляла, какую-то богатую сильную женщину, хотя на самом деле выглядела смешно и нелепо — к бархатному платью и дамской сигарете «очень шли» кроссовки на босу ногу, длинные шнурки от которых волочились по полу, вспрыгивая и взвиваясь змейками, при каждом ее шаге.

Сигаретой в мундштуке она царственно указала на Мамонова.

— Сделайте, пожалуйста, как было. Мне неприятно.

Севка рванулся на второй этаж — проверить, нет ли там кого еще.

— Прикройся, дистрофик, — Иван швырнул Мамонову куртку и джинсы. Наложницу раздражаешь.

— Прошу к нашему шалашу, — сказал Андрей, предлагая Марине стул. — Мы с вами где-то встречались?

— Пусто! — крикнул Севка.

— Мог бы и хозяйку спросить.

— Доверяй, но проверяй, как любит говорить президент Соединенных Штатов. Пивка вмажем?

— Спасибо. Не откажусь.

— Ты с Катькой?.. Вы что же — в связке? Вместе обтяпали?

— Катерина здесь ни при чем.

— Ой ли?

— Можешь мне верить.

— Бабам? — возмутился Иван. — Верить?

— Пусть он помолчит, — сказала Марина, ткнув мундштуком в сторону Ивана. — Он слишком однообразен.

— Нет, я одного не пойму, — допытывался Андрей. — Славку с Максимом нагреть хотели? За что? Почему?

— С отца потянуть, — подсказал Севка.

— Совсем уже…

— Повторяю, — рассердившись, сказала Марина. — Катерина здесь ни при чем.

— Хорошо. По данному вопросу дебаты закончили. Это легко проверить.

Марина взбила на затылке парик.

— Надеюсь, мы будем друзьями. Я слышала о вас. И, признаюсь, была уверена, что работаете вы непрофессионально. Теперь увидела вас в деле и должна сказать, мнение свое изменила. Вы мне понравились, — она кивнула в сторону уже одетого Мамонова. — Дайте и ему пива… Мы поладим, не сомневаюсь. Машинка здесь. Артем не мог поступить, иначе.

— Понимаю. Где жить, тем и слыть.

— Я вам ее дарю.

— Минутку, миледи. Наши условия тебе известны?

— Проценты?.. Озорники… Я полагаю, достаточно будет просто обрадовать Катерину… Если не ошибаюсь, Андрей, ты в нее немножко влюблен?

— Э, нет, голубушка. Так не пойдет. Одно дело — мартовский кот и совсем другое — клиент всегда прав.

Севка встал за спиной у Марины.

— О, прошу вас, — сказала она, снова поправив парик. — Только не это. Мы же цивилизованные люди. Насилие — как можно?

Мамонов, наклонив угрожающе голову, с криком бросился на Андрея. Иван подсек его, встряхнул и снова усадил на место.

— Нервный.

Мамонов морщился и стонал.

— Кранты… Перережу… поодиночке.

— Осторожнее, мальчики. Мой вам совет. Он гордый. И унижения может не простить.

— Этот? Гордый?

— Позавидовал плешивый шелудивому.

Мамонов, взревев, бросился на Андрея, и снова Иван легко его усмирил.

— Хана вам… Не жить… Гадом буду.

— Ух, — рассвирепел Андрей. — Отпендрячить бы тебя. Чтоб словами не бросался.

— Артем, — попросила Марина. — Давай без глупостей. Успокойся.

— Рассчитаемся? — предложил Андрей. — Пока он тут всех не перерезал. По-быстрому?

— Я согласна. Ваши условия?

— Где машинка?

— Комод, — показала Марина. — Нижний ящик. В заводской упаковке.

Севка проверил, вскрыл коробку и кивнул: все точно, она.

— Приятно иметь дело с разумной женщиной.

— Бабье, — не удержался Иван.

— Десять процентов. От общей. Цена государственная. По-божески.

— Пара косых?

Андрей помедлил.

— Три. Поиздержались.

— Чуть в Ригу не укатили, — напомнил Севка.

— Вот именно. А время — деньги. Набежало. Пеня. Все справедливо.

— Можно подумать?

— Нет.

— А если я не приму ваших условий?

— Не советую.

— И меня разденете?

— Мадам догадлива.

— Мальчики! — воскликнула Марина. — Дорогие мои. Мне самой хочется. Мне это доставит только удовольствие.

— Гады, — прошипел Мамонов.

— Ух, надоел. В натуре, Артем. Не нравишься ты мне. Все больше и больше. Смотри, наткнешься рылом, — и показал увесистый кулак. — Видал?