Олег Волков - Цена власти [СИ]

Караульные испуганно подскочили, когда Саян стремительно зашёл в тюремный шалаш.

— Вольно, вольно, — Саян махнул рукой. — Вижу, у вас всё в порядке. Как ведёт себя пленник?

— Тихо ведёт, — ответил тус Чигис. — С самого утра как мёртвый лежит, не шевелится даже.

Тус Чигис совсем ещё молодой паренёк из третьего взвода. Один из тех, кто на следующем Большом сборе пройдёт обряд посвящения. Обязательно пройдёт. Как и многие другие в налёте на работорговцев он добыл золотистые кисти. Сегодня он старший по караулу.

— Так, помогите мне вытащить менга, — Саян ухватился за крайнее бревно.

— Утус Саян, — второй караульный совсем ещё юный тус Винж неуверенно взялся за противоположный край бревна, — менга, того, убивать?

— Не убивать, а казнить. Есть разница, — крайнее бревно плюхнулось на землю, Саян взялся за следующее.

Караульные молча помогли столкнуть с ямы верхний накат из более толстых брёвен. Менг заметил возню над головой и приподнялся сам.

— Руку давай, — на языке менгов потребовал Саян.

Золотистая кисть сухая и тёплая, Саян рывком вытащил менга из ямы. Караульные на всякий случай похватали копья. Пара медных наконечников замерла в полуметре от груди пленника. Но Дрир и не думает сопротивляться. На удивление спокойно он позволил завести руки за спину и стянуть их кожаным ремешком.

— Иди за мной, — Саян откинул полог тюремного шалаша.

Саян торопливо шагает по стойбищу в сторону выхода. Сзади топает менг. За месяцы жизни на скудном пайке пленник изрядно ослаб и тяжело дышит на каждом шаге. Замыкают шествие молодые караульные.

Сородичи прекрасно понимают, что рано или поздно пленника всё равно придётся убить. Менг — не человек, в род его не принять. И уж кончено никому и в голову не придёт отпустить заклятого врага с миром на все четыре стороны. Однако сородичи всё равно с неприкрытым интересом уставились на короткую процессии. Даже дети побросали шумные игры и принялись тыкать чумазыми пальчиками на заросшего грязью и золотистой бородой менга. Весть о выводе пленника шурша платьями и штанами разлетелась по стойбищу.

Вот и выход. Тын, как обычно, сдвинут в сторону. Караульные охотники проводили их любопытными взглядами. Большая поляна, где обычно тренируется отряд, осталась в стороне.

Возле первого высокого дуба с толстыми раскидистыми ветками Саян остановился. Из стойбища наружу высыпала толпа сородичей. Мужчины и женщины ожидают редкое представление. Шумные дети уселись на траву рядом со взрослыми.

Зрители на месте, жертва на месте, можно начинать. Саян скинул с плеча моток верёвки. Лишь со второй попытки конец с узелком перелетел через толстую ветку. Бог его знает, как завязывать знаменитый узел палача. Саян просто, на манер швейной нитки, скрутил маленькую петельку и продел сквозь неё большую петлю.

— Благородный, прошу вас, — неожиданно заговорил менг.

— Чего тебе? — Саян растянул верёвочную петлю побольше.

— У меня дома вешают только преступников и предателей. Смерть в петле считается позорной. Когда витус Девиго взял меня в свой отряд, я перестал быть крестьянином, я стал воином.

— Ты хочешь умереть как воин, от клинка? — Саян опустил руки.

— Да, — отрешённо ответил Дрир.

— Хорошо, да будет так, — Саян отбросил петлю в сторону.

Дрир сам, не дожидаясь приказа, повернулся спиной и опустился на колени. Дар Создателя превратился в длинную катану, Саян подошёл к пленнику ближе. Острый тёмно-синий коник прикоснулся к золотистой шее.

Прикосновение смерти будет страх, но только не на этот раз. Дрир даже не вздрогнул. Пленник прекрасно осознает свою судьбу. Чёрт побери, Саян отвел катану в сторону, из него получился бы прекрасный воин.

— Великий Создатель, я иду к тебе, — чуть слышно прошептал Дрир.

— Ибо ждёт меня жизнь вечная, — закончил Саян.

Тонкое лезвие со свистом рассекло воздух. Голова Дрира подпрыгнула на месте и соскочила с плеч. Менг как стоял на коленях, так и рухнул срубленным деревом. Кровь толчками выплёскивается из разрубленной шеи. Тронутая осенней желтизной трава окрасилась в красный цвет.

Саян переложил катану в левую руку и присел на колено перед казнённым.

— Утус Дрир, я, Саян Умелец, отпускаю тебе грехи твои, — торжественно, на благородном иссари, произнёс Саян, кончики пальцев дотронулись до золотистой шеи. — Да будет твоя душа чиста. Да примет е Великий Создатель. Покойся с миром.

Утус Терш заклинал не говорить при сородичах на языке менгов, не так поймут. Да и чёрт с ними. Саян поднялся с жухлой травы. Кровь тонкими струйками стекла по тёмно-синему лезвию. Последняя капелька сорвалась со скошенного кончика. Дар Создателя медленно превратился обратно в массивный браслет на правой руке Саяна.