Олег Говда - Геном бессмертия

— Что и требовалось доказать, — проворчал Телегин, входя в дом и поднимая с пола гранату, с не выдернутой чекой. — Нет, совсем не тот теперь фашист, что вначале войны был. Прежние на такой простенький фокус не купились бы. Каждого борова втроем скручивать приходилось. А теперь, тьфу, смотреть не на что… И кого только в армию берут? Детский сад, а не солдаты. Пристрелить сопляков и то рука не поднимается. Давайте, хлопцы… Виноват, товарищи офицеры… Вяжите супостатов, пока не очухались. Если свои позже не расстреляют, глядишь: еще пригодятся на что-нибудь, после войны.

— Это ты прав, Кузьмич, — поддержал старшину Гусев, помогая Вартану связывать покорных немцев. — Повыбили мы кадровых под Ржевом и Сталинградом, а, заодно, и сами воевать научились. Вот и некому больше Гитлера защищать… Все вроде. Больше никто у вас тут не прячется?

— А их всего восемь вместе с пилотами было…

— Да? Ну, я так понимаю, что тех других четырех, связывать не надо…

Кузьмич отрицательно мотнул головой.

— Тогда чего мы филоним? — как бы в шутку произнес Гусев. — Айда помогать нашим, перегружаться. Хоть мы и старались не шуметь по пути следования, взрыв был громкий. Думаю, что командир противодиверсионного отряда вскоре смекнет: что к чему…

Зуммер полевого телефона прозвучал громко и неожиданно.

— Ну, вот… Уже забеспокоились.

Ованесян метнулся к выходу и выглянул во двор.

— Черт! Все наши уже далеко… Иван, тащи к телефону любого фрица, пусть ответит.

— А если предупредит?

— Хуже не будет…

Гусев поставил на ноги ближайшего немца и подтолкнул его к телефону. А сапер тем временем снял, что-то возмущенно орущую, трубку и поднес ее к уху солдата.

— Soldat Kranke bei Apparat (Дежурный рядовой Кранке у аппарата), — чуть заикаясь, произнес в трубку немец. — Bei uns alles ist in Ordnung, Herr Hauptman. Flugzeug ist bereit zu Abflug. Obershtandartenfyurer noch nicht anreiste. Gehorcht, Herr Hauptman. (У нас все в порядке, господин гауптман. Самолет готов к вылету. Оберштандартенфюрер еще не приехал. Слушаюсь, господин гауптман).

Немец закрыл глаза, показывая, что разговор окончен.

— Кто-нибудь из вас уразумел, что этот ганс сказал? — поинтересовался Ованесян. — А то, я лично, кроме капитанского звания, ни одного знакомого слова не разобрал.

— Главное, он "алярм!" не орал, — одобрительно похлопал по плечу немецкого солдата старшина Телегин и усадил того на лежанку. — Живи, фриц… Может, ты еще и не совсем пропащий? Пошли, хлопцы. Телефоны телефонами, а поторопиться и вы самом деле стоит. Раз засуетились, значит вскоре опять трезвонить будут. Лучше нам в этих гостях не рассиживаться.

Лейла и Степаныч подошли к припаркованному под крылом большого транспортного самолета грузовику, как раз в тот самый момент, когда Пивоваренко с Малышевым открывали задний борт.

— Ну, что я говорил? — довольно воскликнул Петров, заскакивая в кузов. — Глянь, командир: вот тебе на каждом ящике и череп с костями, и "Achtung!", а вот и "Todesgefahr!". Все, как положено…

Корнеев подошел ближе и хмуро посмотрел на аккуратно уложенные, совершенно одинаковые металлические ящики, окрашенные в серый цвет, больше похожие на небольшие переносные сейфы.

— Потом любоваться будем, давайте грузить. Лейла, Степаныч! — заметил майор товарищей. — Все нормально?

— Так точно, командир… — отрапортовал Семеняк. — Трупы спрятал, живые лежат тихо…

— Угу, это хорошо. А у вас? — поинтересовался у подоспевших Гусева, Ованесяна и Телегина.

— Порядок, командир… — доложил за всех Вартан. — Но надо торопиться. Немцы уже заволновались. Телефон звонил. Один раз успокоить удалось, но вряд ли надолго.

— Понятно. Подключайтесь к погрузке. Кстати, а где наша Оля? Андрей, почему я не вижу Гордееву?

— Она тут неподалеку. В лесу… Просто оттуда нас не видно, и она еще не знает, что можно выходить. Лейла, сходи за ней. Держись прямиком на ту березу. Не промахнешься…

— Есть! — девушка кивнула и со всех ног бросилась искать подружку. Им было о чем поговорить.

— Виктор, сколько там всего ящиков? — тем временем с озабоченным видом спросил Малышев.

— По четыре в ширину, по пять в длину и в два яруса… — громко ответил Петров. — Получается: ровно сорок.

— А по весу?

— Обозначено, что брутто пятьдесят четыре кило, — доложил сапер. — А что?

— Значит, вместе выходит две тонны и еще сто шестьдесят килограмм. Да нас одиннадцать человек, в среднем по восемьдесят кило. Это еще восемьсот восемьдесят… Плюс оружие и прочее снаряжение. Похоже, у нас проблема, командир…