Алистер Маклин - Дрейфующая станция «Зет». Караван в Ваккарес

— Где ты припарковала машину? — спросил он.

— В конце стоянки с внутренней стороны.

— Это удобно. Я имею в виду, что придется выез жать через стоянку и передний дворик. Какая модель?

— «Пежо–504» голубого цвета. Он протянул руку:

— Ключи.

— Почему? Ты думаешь, я не способна вывести свою машину из…

— Не «из», моя дорогая, а «через», через любого, кто попытается встать на твоем пути. Потому что они сделают это.

— Но они же спят!

— Наивность! Наивность! Они сидят за столом и потягивают сливовицу, ожидая хороших вестей о моей смерти. Ключи!

Сессиль одарила его скептическим взглядом, в котором сочетались раздражение и неподдельный интерес, поискала в сумочке и вынула ключи. Боуман взял их и пошел. Она последовала за ним, он отрицательно покачал головой.

— В следующий раз, — сказал он.

— Я понимаю. — Она скорчила гримаску. — И я не думаю, что мы поладим друг с другом.

— Но для нас лучше ладить, — ответил Боуман. — Это в общих интересах. И было бы прекрасно, чтобы ты осталась жива и невредима. Стой здесь!

Через две минуты, скрываясь глубоко в тени, Боуман стоял у входа в передний дворик. В трех кибитках, которые он изучал ранее, все еще горел свет, однако только в одной из них, а именно Кзерды, были заметны признаки жизни. Его не удивило, что он абсолютно точно определил, чем занимались Кзерда и его присные все это время; увы, он не имел возможности узнать, какое вино они пьют в таких больших количествах, сливовицу или нет? Но определенно это было спиртное.

Два человека, сидящие на ступеньках рядом с Кзердой, были очень похожи на него: смуглые, худощавые, мощного телосложения, безусловно уроженцы Центральной Европы и, так же как и он, неприятной наружности. Боуман никогда не видел их раньше, и его не очень заботило, увидит ли он их когда–нибудь еще. Из отрывочного разговора он узнал, что их зовут Мака и Мазэн, но, как бы их ни звали, было ясно, что они отнюдь не ангелы.

Между цыганами и Боуманом стоял джип Кзерды, обращенный в сторону входа в передний дворик, — единственный автомобиль, расположенный таким образом: ясно, что в случае необходимости он сразу же первым сможет выехать, и Боуман посчитал разумным и необходимым принять кое–какие предупредительные меры. Низко пригибаясь к земле, он осторожно и бесшумно пересек передний дворик, стараясь все время находиться на одной линии с джипом и кибиткой Кзерды. Приблизившись к автомобилю, он осторожно подошел к ближайшему переднему колесу, открутил колпачок вентиля шины и спустил ее, заглушая свист выходящего воздуха скомканным носовым платком. Вскоре обод колеса уперся в землю. Боуман очень надеялся, что ночью Кзерда и его друзья не обратят внимания на тот факт, что одно переднее крыло на три дюйма ниже другого. Кзерда и его друзья, к счастью, были заняты другими проблемами.

— Что–то случилось, — уверенно сказал Кзерда. — Определенно что–то не так. Вы же знаете, я всегда чувствую это.

— Ференц, Коскис и Говал могут постоять за себя. «Это говорит человек по имени Мака, — подумал Боуман. — И говорит очень уверенно».

— Если Боуман ускользнул от них, то он может бежать очень долго.

— Нет. — Кзерда был уже на ногах. Боуман быстро взглянул на переднее колесо джипа. — Что–то очень долго, слишком долго. Пошли, мы должны поискать их.

Два других цыгана неохотно поднялись, но остались на своих местах и так же, как и Кзерда, насторожились и медленно повернули головы. Боуман одновременно с ними услышал со стороны патио звук шагов бегущего человека.

Ференц появился на верху лестницы, спустился, перепрыгивая через три ступеньки, пробежал через передний дворик, направляясь к кибитке отца. Это был спотыкающийся бег смертельно уставшего человека. И по дыханию, и по лицу, которое заливал пот, и по тому, что Ференц даже не пытался спрятать пистолет, было ясно, что он пребывает в состоянии сильнейшего возбуждения.

— Они мертвы, отец! — прохрипел Ференц, задыхаясь. — Коскис и Говал. Они мертвы.

— Боже, что ты говоришь?! — воскликнул Кзерда сердито.

— Мертвы! Мертвы, говорю я тебе. Я нашел Коскиса со сломанной шеей и думаю, что все его кости переломаны. И один только Бог знает, где Говал.

Кзерда схватил сына за лацканы куртки и яростно потряс.

— Говори толком: убиты? — Он почти кричал.

— Это Боуман. Он убил их.

— Он убил, он убил, а сам Боуман?

— Он скрылся.

— Скрылся? Скрылся? Ты, недоумок, если этот человек скроется, Гэюз Стром убьет нас всех. Быстро в комнату Боумана.