Алистер Маклин - Дрейфующая станция «Зет». Караван в Ваккарес

Сессиль тоже не спала. Она рассматривала журнал, сидя на кровати в очаровательном пеньюаре, и в более благоприятных условиях могла бы вызвать восхищение. Она открыла рот, то ли от удивления, то ли намереваясь позвать на помощь, затем закрыла его и начала с поразительным спокойствием слушать историю, которую Боуман рассказал ей, стоя спиной к запертой двери.

— Вы все это придумали, — сказала она наконец.

Боуман снова засучил левый рукав, что теперь было довольно болезненно, так как ткань, пропитанная кровью, присохла к ране.

— Включая это? — спросил он. Сессиль изменилась в лице:

— Это ужасно. Но почему они…

— Тсс! — Боуман услышал голоса, которые по мере приближения становились все громче. Затем расслышал ссору, не сомневаясь, что она касалась его. Он повернул ручку двери, приоткрыл ее и осторожно посмотрел в узкую щель.

Ле Гран Дюк, стоя в дверях с поднятыми руками, подобно регулировщику движения в часы пик, не дан вал Ференцу, Коскису и Говалу войти в комнату. Лила молча наблюдала эту сцену, стоя рядом с ле Гран Дюком. То, что Боуман не сразу узнал бандитов, явилось следствием использования ими грязных платков и еще каких–то тряпок в качестве примитивных, но достаточно эффективных масок. Вот почему Боуман получил короткую передышку.

— Это частная собственность, только для гостей, — говорил ле Гран Дюк строго.

— Отойди! — требовал Ференц.

— Отойти? Мне?! Я Дюк де Кройтор…

— Сейчас ты будешь мертвым. Дюк де…

— Как ты смеешь! — Ле Гран Дюк, сделав шаг вперед, ловко и профессионально провел хук справа, что было удивительно для человека его комплекции. Ференц, ошеломленный и совершенно не ожидавший удара, отлетел назад и упал бы, если бы не помощь его партнеров. Это вызвало кратковременное замешательство, затем все трое повернулись и побежали прочь, поддерживая Ференца, все еще не пришедшего в себя.

— Чарльз, — произнесла Лила, молитвенно сложив руки в классической манере всех женщин, выражающих восхищение. — Какой ты смелый!

— Пустяки! Аристократия против негодяев. Класс говорит сам за себя. — Он указал в направлении двери: — Пойдем, нужно закончить игру.

— Но… но… Как ты можешь быть так спокоен? Я имею в виду, ты не собираешься звонить администрации или в полицию?

— Зачем? Они же были в масках и теперь находятся далеко отсюда.

Они зашли в комнату и закрыли дверь. А Боуман закрыл свою.

— Ты слышала? Сессиль кивнула.

— Добрый старый герцог.

На какое–то время все успокоилось. Боуман взялся за ручку двери:

— Что ж, спасибо за приют.

— Куда ты направляешься? — Она была обеспокоена или разочарована, а возможно, то и другое вместе.

— Далеко отсюда.

— На своем автомобиле?

— У меня его нет.

— Ты можешь взять мой. Наш, я хотела сказать.

— Ты это серьезно?

— Конечно, глупо…

— Когда–нибудь ты сделаешь меня очень счастливым человеком. Что же касается автомобиля — как–нибудь в другой раз. Спокойной ночи.

Боуман закрыл дверь ее комнаты и почти уже подошел к своей, но вдруг остановился. Три фигуры появились из темноты.

— Сначала тебя, мой друг. — Ференц говорил почти шепотом, может быть, потому что перспектива иметь дело с герцогом казалась ему непривлекательной. — Затем мы займемся маленькой леди.

Боуман находился в трех шагах от своей двери и рванулся к ней вопреки уверенности Ференца, что его выслушают. Иногда люди ошибаются. Боуман оказался у своей двери прежде, чем бандиты успели пошевелиться. Очевидно, Коскис и Говал ждали команды от Ференца, считая его начальником. Ференц же, по всей видимости, еще полностью не пришел в себя после встречи с ле Гран Дюком. Так или иначе, но Боуман успел закрыть за собой дверь, когда Ференц ударил в нее плечом, а также повернуть ключ, прежде чем Ференц схватился за ручку.

У Боумана не было времени даже на то, чтобы смахнуть пот со лба, а тем более восторгаться своей ловкостью. Он пробежал в глубь своих апартаментов, открыл окно и выглянул наружу. Ветки довольно крепкого дерева находились от него на расстоянии меньше шести футов. Боуман втянул голову обратно и прислушался^ Кто–то пытался открыть дверь, с силой дергая ручку. Затем этот звук резко оборвался и сменился шумом удаляющихся шагов. Боуман больше не колебался: имея дело с этими людьми, он знал, что промедление чревато большими неприятностями.

Упражнения на деревянной трапеции мало походи^ ли на то, что ему предстояло сделать. Он встал на наружный подоконник, наклонился вперед, отчаянно вытянулся и ухватился за толстую ветку. Затем, с силой оттолкнувшись от подоконника, качнулся и достиг ствола дерева, по которому и спустился на землю. Он вскарабкался на крутую насыпь, ведущую к дороге, которая проходила позади отеля, как бы окружая его. Наверху он услышал тихий и возбужденный разговор и обернулся. Луна опять вышла из–за облаков, и в ее свете ясно были видны трое мужчин, взбиравшиеся по насыпи; очевидно, ножи, которые они держали в руках, нисколько не мешали их движению.