Елена Негва - Меняя завтрашний день

— Так в чём же моя вина, что ты так ненавидишь меня? — Вика поразилась прозвучавшей горечи в словах девушки, но раз Снёлауг решила открыто выразиться, то девушка хотела не упустить ни одной детали из сказанного.

— Я дойду до этого ещё, не торопи меня.

Снёлауг, рассказывая, медленно перемещалась по кругу так, чтобы отвесный склон оказался позади спины Вики, которая, не замечая перемещений девушки, внимательно вслушивалась в каждое её слово.

— Хорошо. И что же ты предприняла для этого? — спросила Вика, на мгновение забыв о своих печалях.

— Я перестала участвовать в жизни этого дома, который ненавидела всем сердцем. Мать моя позволяла себе избить меня как простую рабыню, добиваясь от меня повиновения и покорности! Но я не хотела сдаваться, мне всё вокруг казалось противным — и эти выкрашенные стены, и эти столбы, увенчанные деревянными головами животных, и эти глупые рабы, которые слепо выполняли каждый день свою работу. Я ненавидела свою мать, потому что она была холоднее, чем дочь ледяного великана, и ненавидела отца, который во всём потакал ей и делал это так, словно это были его решения и его ясный ум! Я ненавидела свою сестру, которую всегда окружали мужчины, хотя она не особо умна и хороша собой, однако, она слушалась мать, и, казалось, что домашнее хозяйство и женская работа доставляют ей удовольствие!

Вика внутренне холодела, догадываясь о том, что хочет ей рассказать эта заносчивая и капризная девчонка.

— Я не любила и не люблю заниматься женской работой. Я наблюдала за воинами, смотрела, как они обращаются с кинжалами и ножами, соревнуясь друг с другом, — Снёлауг запнулась, потом продолжила. — Как ты уже поняла, я хотела уехать отсюда, мне было невыносимо жить здесь и каждый день ощущать всю убогость моей жизни и всю нелепость той ловушки, которую я сама себе создала. Я мечтала о том, что однажды на горизонте покажется корабль, и он не будет походить на те уродливые драккары, которыми гордятся наши мужчины! Это был бы большой корабль, как на тех коврах, которые после одного весеннего набега отец привёз домой, и мать их заперла в кладовке. Я мечтала о том, чтобы тот, кто приплыл бы на корабле, забрал меня с собой в свою далёкую страну, и мы с ним бы путешествовали мимо многих других стран, о которых я могла лишь только слышать. Но это означало бы пойти против воли отца и покрыть позором наш род!

— И ты решила убрать со своей дороги всех неугодных, так? — Вика сжала кулаки, внутренне ощетинившись.

— Ну, не совсем так, — Снёлауг потупила взор. — Думаю, что богам было так угодно, чтобы всё сложилось наилучшим образом.

— Наилучшим для тебя одной?

— Так вышло. Моя мать всю жизнь страшилась того, что я окажусь наездницей волков и её страхи передавались мне, словно впитываясь в меня как летний дождь. Понемногу я стала познавать магию, которой обучила женщин Фрея и я не считала это чем-то плохим. Я платила Норе серебром, чтобы она передавала мне свои знания до того, как она умрёт и старая ведьма согласилась пойти на это. Вечерами и в полнолуние мы отправлялись далеко в горы, в болота, на берега озёр, собирая и выкапывая нужные травы для приготовления порошков и отваров, и я запоминала свойства трав и время их цветения и созревания семян. Нора знала, что я задумала нечто недоброе, однако жажда серебра перевесила её жалкую совесть и она продолжала наставлять меня.

— Как умер Харальд?

— Харальд ослеп на мгновение, так же как и его войско, однако никто из них никогда не сознается в этом. Ему хватило совсем немного времени, когда франкский всадник заносил над ним копьё, а местная шайка разбойников выпустила свою роковую стрелу, отправившую отца в Вальгаллу.

— Что сталось с Исгерд? Ведь ты знаешь, что я не убивала её.

— О да, это была не ты. Приношу извинения, Виктория. Исгерд знала, чем я занимаюсь, и неоднократно просила Нору раскинуть ей руны, которые всё время предвещали плохое. И раз уж так сложилась судьба, она ничего не могла поделать, её рассудок, потерявший связь с окружающими, стал медленно заполняться сумраком. А ведь это ж я позвала её в лес, и когда её желание поселиться в землянке пересилило голос разума, тогда она покинула Харальдхейм и не могла больше переступать порог этого дома, тем самым не мешая мне.

— А…Сигурд? Что с ним? — Вика смахнула тыльной стороной ладони навернувшиеся на глаза слёзы.

— Тут уж без меня обошлось. Его оседлала ведьма, когда он зазевался в городе, в котором они не пробыли и часа! Она поняла, кто предводитель захватчиков, и не стала долго думать, наслав на него всевозможные беды и хвори. Мой братец медленно зачах и никто не в силах был помочь ему, лишь дядя мой, Вигульф, умудрился найти рыбью кость в его постели с начертанными рунами, однако, это лишь ухудшило состояние брата!