Вадим Новосадов - Маска Гермеса

- Но Мерзоев финансовый посредник для чеченцев. Будет ли он участвовать в организации террора на территории Европы, где ему дали убежище? Он что, настолько потерял разум? - возразил Александр с этой, более чем, очевидной мыслью.

- Согласен, что Мерзоев просто трусливая сволочь для таких поступков. Европа приютила его в пику своему давнему недругу России, под предлогом борца за свободу своего народа. Но его хозяева отвели сейчас ему другую роль, как раз в расчёте на его статус политического изгнанника. Он хотел быть пастухом, а попал в западню к волкам. Хотя, не исключено, что они вовсе и не собираются устраивать теракт в Европе. Их цель может быть, по-прежнему, Россия. А здесь, они просто легализуют средства, используя благотворительный фонд Мерзоева.

Воленталь обратился к бутылке вина, неизменной спутнице всех его встреч.

-Разве нельзя доставить наличные через южные границы? К чему столько хлопот с легализацией? Всё равно банковский след останется? - делал уточнение Визант.

Вино, наполнявшее бокалы с лёгкой пеной, смягчало обсуждение столь неприятной темы и пагубность цинизма, неизменного спутника их миссии. Рано или поздно, в их деле можно было потерять стойкость духа, дойдя до психопатии.

- Точно сказать не могу. Может, у спонсоров есть умысел на то, что российская сторона обнаружит финансовые потоки из Европы и обвинит местные власти в подрыве её безопасности. Пусть чаще всплывает призрак холодной войны. Ссорить всех со всеми, известная тактика.

- Это как-то изменит наше задание? - спросил Визант, взяв бокал.

-Думаю, не очень. Мы будем добирать информацию, чтобы она выстроилась в цепочку улик. С поличным, когда возникнет необходимость, террористов, будут брать местные спецслужбы.

- Очень жаль, - выразился Александр, ощущая благородное действие вина, дарящего уверенность и приятное возбуждение. - Добывать сведения увлекательное занятие, но без острых ощущений кровь застаивается. К тому же, хотелось бы поквитаться с ними лично.

- Поэтому, мой друг, я принёс вам этого великолепного вина. Лёгкое утешение для ожидающего воина. Расслабляет, но не перевозбуждает. А приключений в нашем деле призывать не обязательно. Они часто случаются как гром среди ясного неба.

Воленталь сделал паузу с самодовольством от собственной аллегории.

- Разве у вас не хватает забот из-за этого Отиса? - добавил он.

- Нет пока свежих новостей, - пробормотал Александр.

Неохота Византа к этой теме смутила напарника, поскольку в прошлый раз он горел желанием броситься очертя голову во спасение несчастной девицы, с которой его связывали отношения, трудные для ясного определения.

- Теперь, вы можете рассчитывать в этом деле на мою активную помощь, - неожиданно произнёс Артур, бросив свой благосклонный взгляд. - Наш общий знакомый Франсуа будет подмогой, а дальше - посмотрим.

Визант не знал, что ответить. Понятное дело, что от такого нужного как воздух содействия, ему трудно было отказаться. Но именно в эту минуту он ощутил опёку со стороны партнёра как гири на ногах. Закупоренный в его душе дьявол алчности подавал свой гипнотический голос, сладко убаюкивающий протест опасности. В глазах мерещились бриллианты, высыпанные из мешочка на чёрный бархат Отисом, хотя тогда и был то всего один камешек. Однако сейчас, в воображении он превращался в целую россыпь, в чьём ослепительном блеске Визант ощущал себя как в раю.

Сакральное сияние мечты.

- Что же, хорошо, - проронил Александр, фраза повисла в воздухе, под тяжёлым вниманием собеседника. - Мне как раз не мешало бы проверить, есть ли за Верой наблюдение, - добавил он, будто встрепенулся от оцепенения.

- Можете обращаться к Франсуа хоть с этой минуты.

- А что, операция по Мерзоеву, закончилась, для меня? - с волнением спросил Александр, ощущавший в себе силы вести борьбу на нескольких направлениях.

- Конечно, нет. Но если вам понадобиться срочно спасать эту юную особу, вместо остального мира, вас кто-нибудь заменит. Хотя бы я, например.

Теперь Воленталь говорил так, будто дело с Отисом перешло в его ведение. Но Визант был убеждён, что тот нашёл подходящий предлог отстранить его от наблюдения за Мерзоевым. Александр не мог понять, чем это вызвано, служебной конспирацией, или личным недоверием.

Если оставить в стороне уязвлённое самолюбие, то Визант невольно заподозрил партнёра в желании получить сокровища. Бриллианты не находятся в розыске, наказание за их незаконный сбыт, в Европе, не столь уж и сурово, против соблазна, да и риск совсем не велик. Из-за связей в криминальном мире, это становится сущим пустяком, хотя, разумеется, самонадеянность в таком деле, прямой путь к неудаче.