Виктор Вучетич - Поединок. Выпуск 3

Не к ночи будь упомянута, расскажут, жила в нашем поселке Настасья-странница. Странницей ее прозвали давно, когда ходила она на богомолье в Новый Иерусалим, в Загорск к Сергию преподобному, в Печерскую лавру в Киев, к другим святым местам. Так вот даже такая богомолка, но и та душу свою дьяволу продала. Не буду врать, не знаю, как там у нее в жизни получилось, только перестала она ходить по святым местам. В то же лето предупреждение ей от господа вышло — молния в саду у ней яблоню разворотила. На второй год молния опять в ее сад попала. Сарай сгорел. Да как! Вспыхнул снопом соломенным. Сгорел сарай, а на его месте камень черный объявился. Не простой камень. По ночам от него свист исходил. Ей-богу. И растительность стала выводиться на ее дворе. Деревья, трава, кустик какой — все повысыхало. Дом ее на бугре как раз стоял, веришь — нет, облысела земля. А скотина какая, та, наоборот, в рост пошла. Тут все поняли — сроднилась Настасья с чертом. Сторониться ее начали. Она в отместку залютовала. Высохла к тому времени, ну есть чистая деревяшка суковатая, солнцем выжженная. А как обернется вороной, и пошла... Не приведи господи. На дворе ночь черным-черна, а ей самое раздолье. Летает. Ты видал когда, чтобы птица по ночам летала? То-то. Самые что ни на есть черные ночи выбирала. Скотину во дворах стала изводить. Вскоре и сама сгинула. Пошла на Злыдень-озеро да не вернулась. Со Злыдень-озера и раньше, было дело, не возвращались. Только после Настасьиной гибели над озером в самые-самые ночи, особенно под святые праздники, карканье слышится. Не веришь — сходи. Ты не пойдешь, а он ходит. Нечисто здесь, то-то.

Вот какой человек обратил внимание на мальчишку. Долго с матерью Вовкиной разговаривал, убеждал ее в чем-то. Взял в конце концов Вовку под свою опеку.

Каждую пятидневку под выходной Володька уходил на рыбалку. Он и раньше любил посидеть с удочкой — не столько из-за рыбы, сколько из-за того, что один на один у реки остаешься. Но если раньше он удил рыбу возле поселка, то теперь уходили они с Семушкиным с вечера подальше от жилья на Злыдень-озеро, пешего ходу до которого было поболе трех часов. Выходили они засветло, добирались к закату. До черноты ночи успевали дров припасти для костра, подготовиться к утренней рыбалке. Раз сходили, другой...

Уходя на рыбалку, Семушкин каждый раз захватывал с собой объемистый мешок. В мешке у Семушкина кроме рыболовных снастей лежали приспособления для тренировок по системе, которую Иван Захарович разработал сам. Хранились в мешке парусиновые широкие пояса, наполненные свинцом, с тесемками для крепления. Перепончатые перчатки с тугими резинками для тренировки пальцев рук и ног, тугие заспинные ремни, прочие приспособления. Со всем этим хозяйством они приходили на озеро и располагались. С утра — тренировки.

После разминки, бега по песку, вел Семушкин своего подопечного через трясину к склону холма. Впрочем, водил он парнишку в самом начале, пока не освоил Володька технику выбора тропы по едва заметным кабаньим следам, пока не научился сам определять путь движения по топям, пользуясь едва заметными ориентирами. На этом склоне, густо поросшем ольхой, черемухой, осиной, березой да елями, Семушкин прорубил просеку. Рубил сверху вниз зигзагами. Узкая получилась просека. Как раз на одного человека. Причем на всем протяжении просеки оставлял Семушкин необрубленные стволы и ветки на высоте Вовкиного роста и ниже. Показал, как бегать по такой просеке. Сбежал так легко и просто, как будто под ним была ровная тропа. Объяснил смысл бега по тропе. Такой бег помогает человеку отработать реакцию. Сказал, чтобы Володька впредь научился бегать не задевая ни одной ветки, не спотыкаясь о пни-обрубки.

После разминки ученик шел к своей просеке, на которую уходил еще час. Когда возвращался, отрабатывали с Семушкиным приемы. Их было много.

Радовала и рыбалка. Не с пустыми руками они возвращались со Злыдень-озера. Приносили рыбы и хозяйке Семушкина, и Володькиной матери. Мать радовалась, что сын взрослел, становился, как говорила, добытчиком. Радовало ее и то, что сын день ото дня хозяйственнее становился, самостоятельнее, что ли. И по дому многое стал делать, и в огороде. Жить стал по часам. Раньше-то, бывало, все молчком, сейчас нет-нет да и расскажет что. Внимание к ней проявляет. То отдохни, скажет, то другое слово найдет.

«...Военно-фашистским повстанцам в Марокко удалось высадить сегодня утром десант на территории Испании, в районе Кадикса, и овладеть городом. Одновременно командующий второй дивизией в Севилье поднял там восстание против правительства и захватил власть в городе. Высадившийся в районе Кадикса десант соединился с войсками, восставшими в Севилье».