Джеймс Кервуд - Пылающий лес

Они вошли, и Дэвид затаил дыхание. Он стоял в огромной комнате, футов тридцати или даже больше в длину и едва ли меньше в ширину, — комнате, залитой светом, роскошной и уютной, наполненной ароматом диких цветов, и с огромным черным камином в глубине, откуда смотрели стеклянные глаза висевшей над ним головы чудовищного оленя. Потом взглянул на сидевшую у пианино фигуру и, когда разом понял, что это не Мари-Анна, его сердце сжалось. Это была стройная женщина в мягком блестящем белом платье и с волосами, отливавшими золотом при вечернем освещении.

— Кармин! — позвал Роджер Одемар.

Женщина у пианино обернулась, слегка испуганная их неожиданным появлением, затем быстро встала, — и Дэвид Карриган очутился лицом к лицу с Кармин Фэнчет!

Никогда еще не видел он ее более прекрасной, чем в этот момент, в своем белом платье, в сиянии своих золотых волос, с широко открытыми лучистыми глазами и с улыбкой, появившейся на ее алых губах, когда она увидела его. Да, она улыбалась ему — эта женщина, брата которой он отдал палачу, женщина, похитившая Черного Роджера у его жены! Она узнала его, он был уверен в этом; она узнала того человека, который считал ее сообщницей преступного брата и до конца противился ее освобождению. Но с ее губ, с лица и из глаз исчезло выражение былой ненависти. Она тихо подошла к нему, протянула ему руку и, словно в тумане, он подал ей свою; почувствовал на мгновение теплоту ее пальцев и услышал нежный голос:

— Добро пожаловать в замок Булэн, мсье Карриган!

Он поклонился и что-то пробормотал в ответ, но Черный Роджер тихонько сжал ему руку и потянул назад, к двери. Уходя, он снова взглянул на Кармин Фэнчет. Она была обаятельна, и губы ее были очень ярки, но лицо покрыто такой бледностью, какой он никогда еще не видел ни на одном женском лице.

Когда они поднимались по винтовой лестнице во второй этаж, Роджер Одемар сказал:

— Я горжусь своей Кармин, мсье Дэвид. Нашлась бы еще хоть одна женщина в целом мире, которая бы так протянула руку человеку, способствовавшему казни ее брата?

Они подошли к другой двери. Черный Роджер открыл ее. Комната была освещена, и Дэвид понял, что она предназначалась ему. Одемар не вошел с ним вместе, но остановился в дверях с веселым огоньком в глазах:

— Я спрашиваю вас, есть ли еще другая такая женщина в целом мире, мсье?

— Что вы сделали с Мари-Анной, вашей женой? — ответил Дэвид.

Он с трудом выговорил эти слова, словно его горло перехватил спазм.

— Завтра узнаете, мсье, но не сегодня. Вы должны подождать до завтра.

Он кивнул головой, отступил назад, закрыл за собой дверь, и в ту же минуту резко щелкнул замок.

Карриган медленно повернулся и начал осматривать свою комнату. В ней была только одна дверь и два окна. Он поднял опущенные занавески и зло усмехнулся, увидев, что каждое окно было забито снаружи толстыми березовыми перекладинами. Он заметил, что береза была недавно ободрана и, наверное, прибита только сегодня. Кармин Фэнчет и Черный Роджер приветствовали его в замке Булэн, но, очевидно, не доверяли своему пленнику. А где же была Мари-Анна?

Этот настойчивый вопрос заставил похолодеть его сердце, и перед ним встал образ Кармин Фэнчет. Неужели ненависть Кармин не только не утихла, но разожглась еще сильнее, и, стакнувшись с Черным Роджером, она нарочно завезла его сюда, чтобы ее месть стала для него мучительной пыткой? Неужели они улыбались и протягивали ему руку, зная, что он должен умереть? А если это так, то что они сделали с Мари-Анной?

Он еще раз осмотрел комнату. Она была до странности пуста. На полу были разостланы богатые ковры — три великолепных черных медвежьих шкуры и две волчьих. На стенах висели три чудесные оленьи головы. По ямкам на полу можно было догадаться, что здесь стояла кровать, но сейчас ее заменила удобная кушетка, так и манившая ко сну. Значение всей этой обстановки было ясно: в комнате не было ни одного предмета, который мог бы послужить оружием.

Он снова взглянул на деревянную решетку своей темницы и, подняв окно, вдохнул в себя прохладный нежный лесной воздух. Тут он заметил, что к перекладинам была прибита сетка от москитов. Это было довольно странно: намереваться убить его и заботиться так об его удобствах!

Но если Черный Роджер вместе со своей любовницей действительно замышляют убийство, то в их планы должна входить также и расправа с Мари-Анной. Неожиданно его мысли вернулись к плотам. Не было ли это хитрой уловкой Черного Роджера — оставить там свою жену, а самому ехать вперед с Кармин Фэнчет? Ведь плоты дойдут до Йеллоунайфа только через несколько недель, а за это время многое может случиться. Эта мысль встревожила его. Он не за себя боялся. Опасность и борьба были его постоянным делом. Он боялся за Мари-Анну. Он убедился в том, что Черный Роджер безнадежно околдован Кармин Фэнчет. И мало ли что могут сделать на плотах его плотовщики, такие же преступники, как и он сам? Если они убьют Мари-Анну…