Адриан Д'Аже - Судный день

— Еще одним таким человеком был Адольф Эйхманн, — сказал Дженнингс, у которого перед глазами до сих пор стояли те фотографии.

— Эйхманн умер, а вот фон Хайссен жив — по крайней мере, мы так думаем. Вы должны были знать его как отца Эрнандеса.

— Да, теперь припоминаю его. Он еще по-испански говорил с сильным акцентом — но вы говорите, что он немец?

— На Антигуа очень хорошие испанские школы, монсеньор, а фон Хайссен прошел там серьезное обучение, но даже школы на Антигуа ничего не могут поделать с культурными корнями. Нужно сказать, что в своей роли отца Эрнандеса фон Хайссен был весьма полезен в борьбе против коммунизма, и до последнего времени то, кем он является на самом деле, оставалось в тайне. К сожалению, он, как и вы, проявил неосторожность, и недавно мы выяснили, что он вел дневники.

— Дневники, которые могут оказаться опасными для Ватикана и правительства США? — Дженнингс почувствовал шанс поправить свое пошатнувшееся положение.

— В этих дневниках также может содержаться информация о местонахождении Кодекса майя, — с каменным лицом ответил Феличи. — Как бы там ни было, мы хотим заполучить их.

— У вас есть какие-нибудь догадки насчет того, где сейчас может находиться фон Хайссен?

— В Сан-Педро он вышел на пенсию, но, видимо, кто-то подсказал ему, что на его след в конце концов вышел Моссад, после чего ему пришлось спешно уехать — возможно, в Перу.

— Выходит, он исчез.

— Может быть. И тем не менее вам нужно будет сделать несколько осторожных — подчеркиваю, очень осторожных — запросов. В качестве прикрытия вы получите назначение в тот же приход в Сан-Педро на берегу озера Атитлан, где уже некоторое время нет постоянного священника. Вашей основной задачей по-прежнему является поиск Кодекса майя, и вы отправляетесь в Гватемалу завтра же. Все документы для вашего путешествия находятся у отца Кордоны. Если вам понадобится выйти на контакт, у папского нунция в Гватемала-сити имеются надежные каналы связи, но даже ему неизвестно о настоящей цели вашего возвращения. А тем временем эти фотографии пока полежат в моем сейфе, монсеньор. — Феличи помахал папкой перед Дженнингсом. — И я очень надеюсь, что вы не дадите мне повода пустить их в оборот.

Вена

Антонио Содано осторожно нащупывал подпружиненные штифты замка в квартире Алеты. Столкнувшись с той же проблемой, что и О’Коннор, он поменял отмычку на более тонкую и попробовал придавить их снова. Удерживая натяжение вторым крючком-зацепом, он наконец поднял последний штифт за линию разрыва и повернул цилиндр замка. Содано открыл дверь из массива кедра и прислушался. Слева был виден свет и слышался звук бегущей воды. Он тихо двинулся вперед и проскользнул из прихожей за угол. В ванной, расположенной в конце коридора, чистила зубы женщина. Та самая женщина, которая была изображена на полученной им фотографии. Высокая и хорошо сложенная, она сейчас стояла перед зеркалом и изучала свои зубы; под натянутой ночной рубашкой угадывался контур ее высокой груди. Он нащупал кляп у себя в кармане и снова отступил назад в прихожую.

Алета выключила свет в ванной и направилась к себе в спальню.

Содано прижался спиной к стене и ждал. Женщина прошла мимо, даже не взглянув в прихожую. Он сделал два быстрых шага, закрыл ей рот правой рукой, а левой — дернул за волосы назад.

Алета сдавленно вскрикнула, а Содано поморщился от резкой боли, когда она сильно укусила его за руку.

— Schlampe! Сука! — Он затолкал Алету в спальню и прижал ее к стене. Она почувствовала нож у своего горла, и глаза ее округлились от ужаса.

О’Коннор нашел тяжелые двойные двери во внутренний дворик и металлические двери у основания лестницы в квартиру Алеты приоткрытыми. Опасаясь худшего, он вынул свой «глок 21» и молча рванулся вверх, перескакивая через две ступеньки. Передняя дверь тоже была открыта. О’Коннор услышал доносившиеся изнутри голоса и замер.

— Теперь ты станешь посговорчивее, верно? — ухмыльнулся Содано, проводя рукой по внутренней части бедра Алеты.

Она плюнула ему в лицо.

— Ты, сучка, еще пожалеешь об этом. — Содано снова приставил нож к ее шее и стал гладить ее грудь.

О’Коннор тихо проскочил через прихожую и осторожно выглянул в проем двери, на миг встретившись с Алетой глазами. При виде его она судорожно вздохнула, но этого было достаточно. Содано среагировал моментально и, развернув Алету перед собой, плотно прижал нож к ее горлу.