Геннадий Семенихин - Космонавты живут на Земле. Книга 2

Степновск возник за пригорком в сетке густых веселых огней. Несмотря на поздний час, гремела музыка на танцевальной площадке и хриплые, искаженные расстоянием доносились голоса актеров из какого-то кинофильма.

На большом белом экране мелькали тени. «Волга» остановилась у знакомого подъезда, и Горелов отпустил шофера, приказав ему подъехать через два часа.

- Может, вам помочь поднести вещи? — раздался вслед неуверенный голос из темноты.

- Сам, — сдержанно отказался Горелов. — Поезжайте.

Он подошел к раскрытой двери подъезда, увидел знакомую лестницу с деревянными ступеньками и деревянными перилами. Вспомнил, как совсем недавно, по-воровски оглядываясь, поднимался по ним. Нет, он не сомневался в своей любви. Просто опасался, как бы не пополз по Степновску ненужный стоустый слушок, оскорбительный для Лидии, и, кажется, своего добился — слушок не пополз. А теперь он шагнул в парадное спокойно и уверенно, как к себе домой. Едва лишь заскрипели под ногами ступеньки, распахнулась на первом этаже дверь, и любознательные женские глаза вопросительно скользнули ему вдогонку.

—Я не к вам, — весело отрезал Горелов, — и не заблудился к тому же.

Дверь стыдливо захлопнулась. Но на втором этаже, у ее квартиры, он понял, что волнуется, и замер, переводя дыхание. Нет, никакая сурдокамера не была в состоянии отучить его волноваться. Он был сейчас просто влюбленным, у него дрожали руки и мог прерываться голос. Он позвонил и долго слушал подъездную тишину. А потом шаги. Шаги, родившиеся в этой тишине и прозвучавшие, как ему показалось, очень громко.

- Кто это? — спросила Лидия недовольным голосом потревоженного в поздний час человека. Он растерянно промолчал, и тогда Лидия, уже совсем сердито, окликнула: — Да отвечайте же, кто там? Вы что, не нашли лучшего времени для шуток?

- Не нашел, Лидонька, честное слово, не нашел, — громко ответил он, едва сдерживая дыхание, способное изменить голос.

- Алешка, ты! Ой! — Она заметалась за дверью, сбрасывая цепочку. Защелкали ключи в замках. Он успел подсчитать: один, второй, третий — и насмешливо вздрогнувшим голосом выкрикнуть:

—Крепко же ты запираешься!

Дверь распахнулась, и Лидия выросла на пороге. Была она в ситцевом простеньком цветастом халате с короткими рукавами. На голых руках он увидел веснушки и мелкие пупырышки, словно ей было зябко. А потом эти руки взмахнули, как два больших крыла, обхватили его за шею и оказались очень горячими.

- Сумасшедшая, подожди! — прошептал он счастливо. — Торт не помни.

- Какой еще торт? — засмеялась Лидия.

- Фигурный. С шоколадным оленем и какими-то вензелями. Я его в самом лучшем кондитерском магазине на улице Горького купил. Только не тебе, а Наташке.

Женщина отступила в глубь коридора, тихо сказала:

- Наташка уже спит. Не будем ее будить. Лучше завтра... утром.

- Завтра меня не будет, — угрюмо признался Горелов.

- Не будет? — огорченно попятилась Лидия. — Боже мой, а как. я ждала! Приехал, чтоб подарить Наташке торт, и сразу исчезнешь? Но почему?

Алексей поцеловал ее руку, ощутил теплый волнующий запах загорелой кожи.

- Ты вся земная. От твоих рук парным молоком пахнет, — прошептал он.

- Тебе нравится? — тихо засмеялась Лидия. — Раздевайся, — и погасила свет. — Не говори сейчас йи о чем, — зашептала она в темноте, ища его губы. — Ради бога, не говори. Я знаю, что ты меня чем-то огорчишь.

Потом они сидели за маленьким столом, и Лидия угощала его холодным круто заваренным кок-чаем. Они долго молчали.

- Почему тебя завтра не будет? — спросила она наконец.

- Через два часа я должен уехать на аэродром и улететь.

- Надолго?

Он позвенел ложечкой в пиалке и усмехнулся:

- Нет. Если все благополучно сложится, я скоро вернусь.

- Куда ты летишь? — повторила она.

- На космодром.

- Уже? — и Лидия вдруг заплакала. Синие большие ее глаза заблестели, она уронила голову на стол. Алексей бросился к ней, откинул назад светлые пышные волосы, стал целовать мокрые от слез глаза и щеки.

- Ну, перестань, ну не надо, — утешал он ее, как маленькую, — будешь себя хорошо вести, позволю тебе половинку шоколадного оленя от Наташкиного торта взять.

- Пришло это? — всхлипнула Лидия.

- Это, — подтвердил он.

- Боже мой!

- Ты уже в четвертый или пятый раз поминаешь бога.

Вздрагивающие плечи Лидии замерли и выпрямились.

- Алешка, — сказала она грустным, выстраданным голосом, — какой бы я стала счастливой, если бы ты не был космонавтом!