Георгий Тушкан - Охотники за ФАУ

— Упорного сопротивления охраны при нынешней военной ситуации ожидать не приходится.

Это было поразительное «шествие из ада», как выразился Баженов.

Из ворот, сорванных фауст-патроном, шла длинная толпа мужчин в полосатых одеждах. Видимо, сюда подбирали людей по профессии и здоровью. Они даже не были особенно худы. Шли чехи, англичане, поляки, французы, итальянцы, болгары, венгры. Было и шестнадцать русских.

Да, работали. Да, делали детали. Гитлеровцы говорили им, что это запчасти для моторов, а потом кто-то шепнул — «Фау-два»… Но если гитлеровцам становилось известно, что кто-то из заключенных что-то знает, тот исчезал.

— А где помещается завод? — спросил Сысоев.

— Не знаем.

— Но ведь вы же работали на нем?

— Работали.

— Так где же он?

— Не знаем. Никто не знает.

— Да ведь вы там работали!? В какой он стороне?

— Поезд приходил с севера.

— Какой поезд?

— Товарный. По этой колее, что проложена на территории концлагеря.

— Рассказывайте подробно.

— А что рассказывать! Рано утром на территорию концлагеря подавали товарный состав без окон. Нас загоняли в вагоны. Закрывали наглухо двери и куда-то везли. Куда — не знаем. Около часа везли. Потом поезд останавливался и опускался.

— Как так опускался?

— Не знаю, как и где, а только когда нам открывали двери, то мы выходили в помещение завода. Дневного света не было. Был только электрический. Подземный завод.

Их уже три дня как не возили на работу. Один эшелон заключенных вывезли куда-то этим утром, должны были и за ними приехать.

Сысоев расспросил и собрал узников-коммунистов, бойцов сопротивления, организовал пять групп и вооружил их трофейным оружием.

У телефона в канцелярии сели два немецких коммуниста, хорошо знавшие местные порядки и фамилии гитлеровских начальников. Сел возле телефона и Чернявский.

Было три телефонных звонка. Вызывали Зигельмана, начальника лагеря, и, узнав, что Зигельман отлучился, передали распоряжение — подготовить заключенных к срочной отправке. Во второй раз опять настойчиво требовали Зигельмана. На это ответили, что начальник лагеря и еще двое с ним ушли и до сих пор не вернулись. Гитлеровец выругался и велел позвать Бюге. Заключенный у телефона, подражая хриплому голосу начальника охраны эсэсовца Бюге, выслушал приказ: срочно вывести заключенных из лагеря в каменоломню и там расстрелять их. Чтобы покончить с этим поскорее, в каменоломню сейчас же отправят отряд эсэсовцев.

Третий звонок раздался через пять минут.

— Вывели? — поспешно спросил эсэсовец.

— Выводим, — был ответ.

— Возвратите обратно, уничтожайте заключенных на месте своими силами и срочно выезжайте на шоссе № 8, к штабу!

Гитлеровцам было явно не до них. Нападения можно было не ожидать. Сысоев приказал своей группе, чтобы каждый подобрал себе гитлеровскую шинель по фигуре и головной убор. Солдатам — солдатское, офицерам — офицерское. На всякий случай.

Чернявский «отличился». Он снял трубку — отозвалась телефонистка. Он потребовал соединения с далеким Берлином, и хоть линия была перегружена, этот секретный завод был, видимо, столь важным объектом, что его соединили. Он вызвал военного коменданта Берлина, долго морочил ему голову, а потом сказал:

— Ждите меня, советского генерала Якова Чернявского, к себе в гости. Ауфвидерзейн!

Рано утром они двинулись на машинах вдоль железнодорожной узкоколейки. Вскоре достигли крошечного полустанка. Людей на нем не оказалось. Отсюда рельсы расходились в трех направлениях.

— Прямо поедешь, — сказал Баженов, — голову потеряешь. Направо поедешь — домой не вернешься. Налево поедешь — жизни лишишься. Решай, Петер, вместе поедем или отдельно.

— Ехать вместе — меньше риска, но у нас мало времени. Надо рискнуть.

Все еще раз внимательно изучили карту. Никаких железных дорог в этом районе не было обозначено, а позади леса значилась шоссейная дорога.

— Смотри, Юрий, — кончик карандаша Сысоева уткнулся в деревню. — Ты поедешь направо, я налево, здесь встретимся не позже восемнадцати ноль-ноль. Если кто-либо из нас приедет, а другого не будет, приехавший должен постараться связаться с ним по радио. Если не удастся, он выезжает навстречу — по этой дороге, но к 23.00 возвращается в это же село, на западную окраину, где кирха, и снова пытается связаться по радио. Утром сообщает в штарм и начинает искать.

Баженов повернул свой «мерседес-бенц» направо. Он сидел за рулем, рядом сидел Богун с пулеметом. На заднем сиденье помещались Рябых и Ольховский с автоматами и фауст-патронами. Машина была многоместная, широковатая и не слишком маневренная, но мотор работал отлично: на спидометре значилось всего 8375 километров пробега.