Д Кузиманза: Дневник молодого специалиста[СИ]

Сияющий дракон с неожиданным для неживой игрушки волнением поспешил к колесу обозрения, подскочил к открытой настежь дверь помещения, в котором должен был бы помешаться механизм колеса, и замер перед зрелищем угольно-чёрного иссохшего драконьего тела на полу.

Он был молод, но уже достаточно опытен, чтобы понять: Тусклоглаз мёртв. Есть жизненный предел и у драконов.

— Это ужасно! — воскликнул Трехног. — Что же нам теперь делать?

— А что мы можем сделать? — сердито сказал молодой дракон. — Из нас четверых только Тусклоглаз помнил и знал чары. А остальные… — он беспомощно указал на аттракционы.

— Но как же теперь?

Их сетования прервал негромкий вскрик. Перед ними стоял давешний гоблин и с радостью и восхищением смотрел на них.

— Вы живы1 — воскликнул он. — Драконы вернулись! Какое счастье!

— Сомнительное счастье! — проворчал Трехног. — Вернулись? Как бы не так! Нам надоело прятаться и спасаться, у многих из нас для этого не хватало не только сил и отваги, но и лап и крыльев. И мы решили замаскироваться. Сыграть роли аттракционов и таким образом пробираться к границам, чтобы покинуть Эльфляндию и заработать на жизнь на чужбине. Это была наша общая идея и затея!

— Как призраки ночами мы крались по лесам и пустошам, вымазавшись с головы до когтей вонючей грязью, чтобы сияние не выдавало нас, — со злостью сказал молодой дракон. — А днём, отмыв грязь, мы превращались в игрушки, в шутов. Так что вот она, горькая правда: мы лишь тени прежних гордых и отважных богатырей!

— Но не так-то просто живому изображать неживую вещь да ещё перед ненавистными врагами, — продолжал Трехног. — Вот мы и поручили самому мудрому из нас, Тусклоглазу, накладывать на всех драконов, кроме нас троих, чары, чтобы ничего не выдало притворство. Только он знал их, и поделом нам, что не предвидели печальный конец нашей затеи!

И Трехног угрюмо кивнул в сторону заколдованных драконов.

— Но может быть какой-нибудь маг спасёт их? — с надеждой спросил молодой дракон.

— О нет! — пробормотал гоблин и понурил голову. — Стоит кому-то узнать, что драконы беспомощны, как бедняг разорвут на сверкающие клочки или живьём переплавят в груду колец и браслетов.

— Во всяком случае живьём они им не достанутся, — грустно ответил Трехног. — Если не снять чары, то к утру все драконы погибнут. Конечно, это не почетная смерть в бою, и не последнее пристанище в глухом фамильном ущелье-склепе. Но никто не узнает, что драконы докатились до такого постыдного…

— Да, никто, — мрачно сказали в один голос молодые драконы, и гоблин увидел в их глазах такое, что отшатнулся к двери с криком:

— Жители Эльфляндии были неразумны! Они не ведали, что творили!

— Но и драконы никогда не были особо разумными и коварными, любого из них легко было заманить в ловушку и убить, — тихо сказал Трехног.

— Что ж! — воскликнули молодые драконы и расправили крылья. — Зато мы с этого мгновения будем очень разумны и очень коварны! Это так удобно, не правда ли?..

…Ещё не встало солнце, а жители окрестных хуторов уже знали, что Дракон-парк не двинулся в путь и всё так же красуется посреди Гоблинового выгона.

Сначала на его территорию пробрались озорные гоблины. Затем в ворота осторожно заглянули эльфы. Недоверчивые гномы долго не решались подойти к аттракционам и последовали туда только за магами и ведьмами.

Странное зрелище открывалось их глазам! Красивые аттракционы были неподвижны, теперь они уже не напоминали живых драконов: потускнели глаза, не раскрывались и не дымились огромные пасти… Но это никого не смущало: ведь золотая чешуя, алмазные когти и жемчужные зубы сохранили прежний соблазнительно-роскошный вид! Кое-кто уже пытался тайком отломить тут немного чешуи, там небольшой зуб. Гномы ходили кругами вокруг павильона, в котором оставили выручку от продажи билетов.

С каждой минутой толпа становилась всё больше. Многие жители городка, побросав обычные дела и прихватив на всякий случай мешки, собрались в Дракон-парке. Они ещё не решались открыто заняться мародёрством, они заворожённо смотрели на роскошные богатства, так беспомощно лежащие вокруг них. Но ещё час бессмысленного ожидания, какой-нибудь провокационный крик, и конец Дракон-парка неминуем.

И никто не понимал — да и не собирался понимать! — седого, как лунь, шатающегося (все они пьяницы!) гоблина, который то и дело хватал кого-то за руку и с ужасом и отчаянием указывал на закрывавшие городок холмы.