Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии

НЕ ПРОШЛО И ЧАСУ, КАК БОБ БАРНЕТ, сидя на шее Ауджали, для которого взбираться на самые крутые склоны было детской забавой, въезжал на плато озера Пантер в ту самую минуту, когда туда же подходили Сердар и Рама-Модели. У Сердара не хватило духу делать упреки своему другу после того, как он выслушал рассказ Боба; он был слишком счастлив, что вернулся его друг, которого он считал потерянным, и что Ауджали проявил столько смекалки в этом приключении.

— Теперь, когда мы снова вместе, — сказал он своим товарищам, — и нас ничто больше не задерживает здесь, мы должны подумать о том, чтобы не попасть в западню, которую англичане собираются нам расставить, о чем, к счастью, вовремя предупредили Раму.

— Что случилось? — спросил Барнет.

— То, чего мы должны были ждать, — ответил Сердар. — Английские власти Калькутты донесли о нас губернатору Цейлона, и последний собирается оцепить нас завтра на рассвете туземными войсками. Он очень ошибается, надеясь так легко захватить нас.

В эту минуту молодой Сами испустил крик ужаса; он стоял как окаменелый, с испуганным взглядом, протянув руки в сторону кустарников, которые росли по склону лощины, и не мог произнести ни единого слова, а между тем он был храбрый малый, иначе Сердар не принял бы его к себе.

— Что там такое? — спросил Сердар, более удивленный, чем встревоженный.

— Ну же, говори! — сказал Нариндра, тряся его за плечо.

— Там… там… ракшаса… — еле пролепетал бедняга.

В Индии, где вера в привидения и призраки умерших мешает спать ночью людям низкой касты, как правило, очень суеверным, ракшаса играет почти такую же роль, какую играл в средние века волк-оборотень в деревнях Франции. Но так как индусы имеют гораздо более богатое воображение, то ракшаса во много раз превосходит своего западного собрата; он не только бродит каждую ночь, нарушая покой людей, но принимает образы самых фантастических чудовищ и животных и крадет для своего пропитания трупы умерших. Кроме того, он может менять свое тело на тело другого человека, принуждая его бродить по джунглям в образе шакала, волка, змеи, а сам в это время, чтобы отдохнуть от бродячей жизни, принимает вид своей жертвы и селится в жилище несчастного вместе с его женой и детьми.

Верования эти разделяются всеми индусами, и лишь немногие представители высших классов достаточно благоразумны, чтобы отказаться от этого суеверия.

— Ракшаса существует только в твоем бедном мозгу, — отвечал Нариндра, направляясь к чаще кустов и деревьев, указанных Сами.

Маратх, будучи человеком трезвого рассудка и сильной воли, благодаря постоянному общению с Сердаром успел избавиться от глупых суеверий своей страны. Обойдя кусты и тщательно осмотрев все крутом, он вернулся через несколько минут и сказал:

— Там ничего нет… Тебе хочется спать, мой бедный Сами, ты вздремнул, и тебе что-нибудь привиделось во сне.

— Я не спал, Нариндра, — отвечал твердым, уверенным тоном молодой человек. — Сахиб рассказывал мастеру Барнету, что губернатор Цейлона хочет оцепить горы своими сипаями, когда ветки вон того кустарника раздвинулись и чудовищная голова, покрытая белыми полосами, показалась передо мной так же ясно, как я вижу тебя, Нариндра… Я не мог удержать крика, который ты услышал, и голова так же быстро исчезла, как и появилась.

Сердар стоял задумавшись и не произнес ни слова во время этого разговора.

— Не покрывают ли белыми полосами свое лицо в некоторых случаях поклонники Кали, богини крови? — спросил он Раму-Модели, внимательно выслушав объяснение Сами.

— Да, покрывают, — ответил заговорщик пантер дрожащим голосом, потому что он, подобно своим соотечественникам, верил в привидения.

— В таком случае, — продолжал Сердар, не замечая, по-видимому, волнения Рамы, — если Сами видел действительно такую фигуру в кустах, это наверное был один из этих негодяев, которые только одни из всех индусов согласились предать своих братьев и служить англичанам в качестве шпионов.

— Сахиб ошибается. Никто из них не посмеет так близко подойти к Срахдане, особенно в такое время, когда луна освещает это плато, где светло, как днем… Сами видел ракшасу… Вот! Вот! — продолжал Рама сдавленным от страха голосом. — Смотри туда… Вон там!