Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии

Этот сладкий гастрономический мираж нетрудно было превратить в действительность, так как среди болот Цейлона живет и питается много всякой крылатой дичи. Никто из туземных жителей не охотится на нее и не ест ее мяса, а потому немудрено, что она очень быстро размножается, так что достаточно нескольких выстрелов, чтобы добыть желаемое ее количество.

Увидев великолепного зайца, имевшего неосторожность вынырнуть из чащи в каких-нибудь тридцати шагах, Боб Барнет уложил его на землю с быстротой молнии и, положив в сумку, продолжал путь к намеченному им месту в глубине долины. В начале пути он то и дело встречал небольшие плато, которые значительно облегчали ему путь, но мало-помалу спуск становился все более и более крутым, и ему пришлось оставить в покое свой карабин, чтобы с помощью веток кустарников и стеблей бамбука удержаться от более быстрого, чем он желал, спуска в глубину долины. Насколько он мог видеть, перед ним расстилались огромные пространства лесов с густой листвой, которые шли волнообразно соответственно волнообразной поверхности почвы. Эти леса тянулись вплоть до прохода к Анурадхапуре, который заканчивался на востоке чем-то вроде цирка, окруженного недоступными лощинами.

Этот бассейн, который образует продолговатый параллелограмм, имеет ширину не более четырех-пяти миль, но тянется в длину на шестнадцать миль от Соманта-Кунта до развалин города Анурадхапуры, выстроенного у самого выхода этого огромного углубления земли, которое представляет собой как бы целое море зелени, окруженное почти вертикальными горами. Выйти из него можно было только через проход, о котором мы говорили, так как лощина, выбранная Барнетом для спуска, проходила по очень крутому склону.

Можно было подумать, будто природа преднамеренно устроила здесь убежище для хищных зверей, чтобы они могли жить и развиваться там, где человек не мог нарушить их покой. Вот почему здесь всегда было любимым местом пребывания тигров, леопардов, черных пантер; отсюда взбирались они ночью по крутым склонам и рассыпались группами по окрестностям, чтобы взять дань со стад туземцев, когда почему-либо им не благоприятствовала охота на оленей, вепрей и таких мелких животных, как зайцы, дикие козы и так далее. Здесь водились также большие стада диких слонов, владения которых тянулись до озера Кенделле в провинции Тринкомали. Можно было здесь встретить несколько пар больших индийских носорогов, предки которых жили по всей Азии в конце третичной эпохи; в настоящее время они вымирают, но не в результате охоты на них человека, а из-за изменившихся условий жизни. Однако в то время ничто не мешало им свободно жить и размножаться в джунглях и уединенных местах Индии и Цейлона.

Это было то самое место, относительно которого никто не мог похвастаться, что прошел его вдоль и поперек, и откуда, по словам Рамы-Модели, не вернулся ни один охотник; именно сюда отправился Барнет ради своего любимого развлечения. После двух часов невероятных усилий и упражнений, достойных акробата, генерал спустился наконец в глубину долины.

— God blass me! — воскликнул он, подняв голову, чтобы рассмотреть пройденный им путь. — Как же я поднимусь теперь наверх?

Но он недолго думал над этим и поспешил к болоту, которое заметил еще с вершины плато. Болото было окружено ротангом и бамбуком, что давало ему возможность пробраться туда, не обратив на себя внимания болотных жителей.

Первый взгляд, брошенный им сквозь листву растений, привел его в неописуемый восторг… Стаи чирков, ржанок, водяных курочек забавлялись в воде и щипали болотную траву, не подозревая о его присутствии… Но… какая радость для гурмана! В одном из уголков болота спокойно отдыхала довольная своей сытостью стая исполинских уток, которых за их вкусное, сочное мясо прозвали в Индии брахманскими утками.

Дрожа от волнения, как охотник-новичок, Боб Барнет поспешил зарядить свой карабин дробью номер 3, считая ее достаточной ввиду небольшого расстояния, не более тридцати-сорока метров от того места, где находились его жертвы. Примостившись на земле таким образом, чтобы можно было стрелять в горизонтальном направлении, он прицелился в самую гущу стаи. Из воды виднелись только головы и шеи уток, которые были настолько неподвижны, что их можно было принять за верхушки кольев, погруженных в тину.

Он выстрелил и — удивительная вещь! — птицы, никогда, вероятно, не слышавшие ружейного выстрела и принявшие его за гром, который часто бывает на Цейлоне, где редкие день проходит без грозы, ни на секунду не поднялись с болота, чтобы искать себе убежище в другом месте, а повернули головы сначала в одну, а затем в другую сторону, не выказывая при этом особенного беспокойства.