Федор Шахмагонов - Хранить вечно

— Не торопитесь, — уже не так сухо обронил барон. — Мне не хочется вас отпускать… Мне почему-то кажется, что у вас в руках действительно та ниточка, что связывает меня с сыном.

Барон подвинул Курбатову ящик с сигарами. Сигары «Монтекристо» — самые дорогие гаванские сигары. Курбатов не курил. Он поблагодарил барона и отказался. Барон неторопливо раскурил сигару.

Он о чем-то раздумывал. Затем достал из стола чековую книжку.

— Вы, конечно, подробно сообщите… — начал он. — Для меня неважно, кому вы это сообщите. Для меня вообще неважно, кого вы мне пришлете. Я просил бы об одном: прислать умного человека. С умным легче! Мне безразлично, чьи интересы будет соблюдать этот человек. Мне безразлично, кого он будет представлять. Так и сообщите. А вот это гарантия.

Барон открыл чековую книжку.

— Вот здесь будет выписана некая сумма денег, значительная сумма! И этот чек я вручу Гиммлеру в случае опасности для этого человека. Я уже высказал свое отношение к тайнам, за которыми гоняются разведки… Не это решает судьбы наций! Мне безразлично, кому будет служить человек, которого вы ко мне пришлете. И, если нужно будет, я вырву из этой книжки еще один чек. И СС, и СД, и НСДАП нуждаются в моих деньгах. Я хотел бы лишь одного: иметь дело с вами, минуя полковника Кольберга.

Барон встал. Поднялся с кресла и Курбатов.

Барон проводил его до машины.

Зашуршали по гравию шины, звякнули цепи, опуская подъемный мост, раздвигая могучими фарами тьму, машина помчалась в Берлин…

В интернациональную бригаду, которая сражалась на подступах к Мадриду, отстаивая город от мятежников и итальянских солдат, прибыл из Германии доброволец. Нелегок был его путь в интербригаду. Он нелегально перешел французскую границу, а там уже с помощью организации, содействующей переправке добровольцев в Испанию, добрался и до Мадрида. Вильгельм Кемпенер. Это было новое имя Владислава Курбатова, данное ему по распоряжению Гейдриха. Он получил и документы, изготовленные мастерами подделок.

Вильгельм Кемпенер получил от Гейдриха задание выявлять немецких антифашистов в интербригаде, выяснять их подлинные имена, а также держать связь с английской разведкой, изучать, как она действует в Испании, какие ставит перед собой задачи.

Кольберг поставил перед Курбатовым задачу посложнее. Именно Курбатов должен был подготовить переброску английского разведчика на территорию Германии, если сэр Рамсей сумеет освободить сына Рамфоринха.

Никита Дубровин родился в Сибири между Третьяками и Займищем, куда вез на лошади его мать Миша Проворов, тогда пятнадцатилетний крестьянский паренек.

Ему было всего лишь год от роду, когда его отец и мать эмигрировали в Швейцарию. Они снимали квартиру у хозяина-немца, часовых дел мастера. Суровый, неразговорчивый старик, а вот дочь у него удалась веселого нрава. Она была учительницей. Она первая посадила Никиту за книжку и научила читать и писать. Немецкий язык был тогда для него родным языком. Он играл с детьми, которые говорили на немецком языке, он пошел в школу, где учили на немецком языке, по-русски он разговаривал только с отцом.

Алексей Федорович Дубровин выехал в Россию раньше своих, семья его еще некоторое время жила в Швейцарии. Он выехал в Россию после Февральской революции, жена и сын вернулись лишь в двадцать втором году, когда закончилась гражданская война.

Среднюю школу Никита кончал в Москве. Мать работала в Международной организации помощи рабочему движению. Она хотела, чтобы сын знал несколько европейских языков и посвятил себя тоже рабочему движению. К Никите ходили на дом учителя французского и английского языков. Языки ему давались легко, помогало и знание немецкого языка. Но ни французский, ни английский языки он, конечно, не знал так, как немецкий. После школы он поступил на исторический факультет Московского университета. Специализировался по истории Германии. Потом два года практики в Берлине.

Он знал, что его отец был одним из соратников Дзержинского. Его характер, его пламенная преданность революции, его жизнь были образцом для подражания. Дзержинский был героем Никиты.

Много раз он просил отца направить его на работу в разведку. Дубровин-старший говорил сыну:

— Учись! Разведчик должен быть образованнейшим человеком. Для того чтобы серьезно работать в разведке, надо быть зрелым человеком. Не спеши, если придет твой час, я сам тебя позову.