Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 2. Затерянные в океане

Порник не заставил малайца повторять свои советы и бросился за лодкой: он понял, что если малаец был виной катастрофы, готовой с минуты на минуту разразиться над ними, то теперь он совершенно искренне желал предупредить ее.

В несколько минут китоловка очутилась рядом с лодкой, умчавшейся вперед, и взяла ее на буксир, остановившись сама неподвижно и твердо среди бушевавших волн… Радость бедного Гроляра была неописуема, когда он увидел себя под защитой своего помощника Ланжале и его двух товарищей!

Но Ли Ванг, находивший свое положение весьма естественным, хотя быстрота хода немного беспокоила его, вообразил, что Порник на своей китоловке явился затем сюда, чтобы помешать ему в его честолюбивом намерении проникнуть поскорее на остров Иен. Он уже готовился потребовать от Саранги объяснения этой неожиданной помехи его планам, как вдруг малаец, также прикрепив свою лодку к китоловке, объявил ему:

— Ли Ванг, вы осуждены на смерть банкиром Лао Тсином и мной! Вы, де Сен-Фюрси, также, хотя я сам ничего не имею против вас… И вы очутились здесь, под этими гротами, чтобы погибнуть!

— Что же я тебе сделал, несчастный? — вскрикнул Ли Ванг, приходя в ярость от своих несбывшихся надежд. — И что я сделал твоему бесчестному господину, чтобы послать меня в эту западню?

— Молчи! — сказал ему Саранга. — Это дело справедливости! Не оскорбляй моего господина, иначе я задушу тебя тут же, на месте, своими собственными руками!..

— А я, — воскликнул Гроляр, — чем же я провинился перед Лао Тсином? — И вдруг заплакал, как женщина.

Глубокое молчание воцарилось затем на несколько минут Порник и его товарищи поняли, что приближается развязка таинственного приключения с пассажирами второй лодки.

— Что вы сделали, вы двое? — начал опять малаец. — Не мешали ли вы великим намерениям моего господина? Не арестовали ли вы нашего высокоуважаемого Кванга, усыновленного покойным Фо, и не отказались ли вы трижды исполнить требование, предъявленное вам, не делать больше покушений против свободы молодого человека, избранного волей судьбы главой великого Общества Джонок? В тот самый день и час, когда вы отказались исполнить это требование, вы подписали свой смертный приговор!

— А ты, Ли Ванг, — продолжал Саранга, и глаза его заблестели мрачным огнем мщения, — если ты желаешь знать, за что я тебя ненавижу и почему я отдал бы последнюю каплю своей крови за желание видеть твою кровь пролитой, — вспомни остров Тимор! Я — Мегали, сын Бегумы-Мариавы!…

Услышав эти последние слова, Ли Ванг испустил крик, полный ужаса и отчаяния, и, вскочив с места, устремил свой безумный от страха взгляд на малайца, как бы силясь припомнить что-то ужасное в чертах его лица.

— Узнаешь меня? — спросил его Саранга. — Всмотрись в меня хорошенько, чтобы все сомнения исчезли! Я действительно сын твоей жертвы! И знай, что как бы там ни было, что бы ни случилось, но ты никуда не уйдешь отсюда, и я с величайшей радостью и наслаждением увижу, как ты будешь живьем растерзан неумолимыми и страшными исполнителями правосудия гротов Мары!

Ли Ванг в ужасе бессознательно опустился на дно своей лодки.

— Ладно! — заключил малаец с презрением. — Ты так же труслив, как и жесток…

И прыгнув из своей лодки на борт китоловки, он сказал Порнику:

— Сожалею, господин командир, что против моего желания поставил вас в это опасное положение. Но будьте уверены, что я сделаю все, чтобы только вывести вас из него! Только бы нам хватило оружия и съестных припасов…

— Оружия у нас достаточно, — объявил Порник, — а пищи — более чем на неделю.

— Хвала богам! — воскликнул Саранга. — Послезавтра — время полнолуния, и мы будем на месте, где вода совершенно спокойна: это единственный момент в году, когда первые гроты не бывают затоплены морем, и если мы продержимся до этого времени, то сумеем выбраться из этих проклятых мест в открытое море.

— Да? — спросил Порник. — «Если мы продержимся»?.. А кто эти страшные противники, или «исполнители правосудия», как ты их назвал, с которыми приходится нам иметь дело?

— Всмотритесь внимательно в волны у борта, — ответил малаец, и невольная дрожь пробежала по его телу.

ПОРНИК НАКЛОНИЛСЯ К БОРТУ КИТОЛОВКИ и стал смотреть на волны.