Роланд Хантфорд - Покорение Южного полюса. Гонка лидеров

быть гражданином маленькой страны очень трудно. Человек одаренный не получает в ней столько же, сколько в большой. В такой маленькой стране большой человек – словно цыпленок, готовый вылупиться из яйца. Или он разобьет скорлупу на куски, или задохнется.

Страна переживала трудные времена. Индивидуализм эпохи нашел в Норвегии благодатную почву. Страна, как сказал один из ее историков, была слишком мала. В ней едва хватало места для всех этих уникальных, непримиримых, вздорных, самоуверенных, непреклонно независимых личностей, встречавшихся на каждом шагу.

Культ индивидуального в Норвегии был развит впечатляюще сильно. Ибсен очень точно отразил это в «Бранде» – драматической поэме о деревенском священнике, пожертвовавшем всем ради полного раскрытия собственной индивидуальности. Бранд, герой поэмы, говорит так:

Важный момент: Нансен, норвежец до мозга костей, считал Бранда своим идеалом.

Индивидуализм, как сказал Герард Гран, норвежский ученый и современник Амундсена, это

насильственное движение к отстаиванию своих прав, и я уверен, что он характерен для Норвегии. Нашу историю вряд ли можно считать победой дисциплины; мы никогда не позволяли себе грубой, преувеличенной гармонии. Стремление отстаивать свои права – одна из сильнейших черт нашего национального характера. Несомненно, в душе у всех норвежцев есть что-то, что позволяет им полностью согласиться со словами Бранда: «Компромисс – уловка Сатаны!»

Таким был дух, такой виделась атмосфера в годы формирования личности Амундсена. Вероятно, поначалу в полярных исследованиях он видел лишь возможность вырваться за пределы Норвегии, расширить свое личное пространство.

Однако вместе с тем Амундсен ни в малейшей степени не реагировал на политическое и интеллектуальное брожение, царившее в стенах университета. Он был далек от подобных настроений и предпочитал им спокойную компанию нескольких доверенных друзей. Он вел себя вежливо с женщинами и оказался хорошим танцором, но замкнутым и тихим человеком. Не осталось никаких сведений о романах Амундсена во время его учебы в университете. Все знакомые единогласно отмечали его немногословность в вопросах секса. Их поражала бескомпромиссная чистота Руаля. Это, конечно же, не исключало сексуальных приключений, наоборот, вполне могло быть их следствием. Но дать волю своим чувствам в его случае– означало обречь себя на очень трудный выбор. Женщинами его жизни была кузина Карен Анна из Хвидстена (к которой, возможно, он питал нежные чувства) и Бетти, жизнерадостная няня, относившаяся к нему по-матерински и, очевидно, заменявшая ему мать.

Бетти Густавсон была родом из Швеции. В далеком 1865 году в Гётеборге в возрасте восемнадцати лет она впервые поднялась на борт «Константина», одного из кораблей Йенса Энгебрета, – и с того момента во всем помогала беременной Густаве, отправившейся вместе с мужем в Китай и родившей там Тони. Бетти так и не вернулась в Швецию, оставшись у Амундсенов до конца своих дней.

К тому моменту, когда Бетти переехала с Руалем в его квартиру, она жила в семье уже двадцать пять лет. Бетти была одной из немногих женщин, к которым Руаль испытывал привязанность. В Антарктиде он назвал ее именем одну из гор, а вот память о своей матери так и не увековечил.

Мало кто из студентов мог похвастаться собственной экономкой. Даже среди богатых сверстников Амундсен выделялся роскошным образом жизни. Немногие молодые люди могли позволить себе жить отдельно или получить на это согласие родных. А он имел большую, элегантную, хотя и несколько мрачноватую квартиру. Она находилась неподалеку от «Малого Ураниенборга» в Парквейене, за королевским дворцом. Это было очень хорошее место.

Но при этом учебу Амундсен совсем забросил. Первый экзамен в университете ему нужно было сдавать в 1891 году, но он оттягивал это событие еще целых два года. Свою творческую паузу он заполнял занятиями, далекими от медицины. Главные его интересы оказались связанными с активными видами деятельности: катанием на лыжах зимой, длинными прогулками по лесу летом. Все еще будучи студентом университета, он пришел в Студенческий союз на лекцию Эйвина Аструпа 25 февраля 1983 года.

Аструп представлял собой еще одну фигуру в духе Аскеладдена. Он был ровесником Амундсена, еще одним простым мальчишкой из Христиании и таким же страстным любителем долгих лыжных походов по заснеженным просторам Нордмарка. Как и Амундсена, его глубоко поразил переход Нансена через Гренландию. В девятнадцать лет он уехал в Америку, чтобы продолжить образование, но вместо этого благодаря случаю и дерзости оказался в составе второй гренландской экспедиции Пири 1891–1892 годов и вернулся на родину знаменитым путешественником. Он оказался единственным компаньоном Пири в его переходе от бухты Маккормика до бухты Независимости и обратно. Это была история длиной в 1300 миль, полная трудностей, лишений и побед. Они первыми пересекли ледяную шапку Гренландии так далеко на севере.