Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Т.3. Грабители морей. Парии человечества. Питкернское преступление

Что делать? Как ему быть?

Негодяй, в отчаянии ломая руки, метался в своем тайнике, как зверь в клетке.

Не отворить ли люк и не броситься ли в море?.. Нет, это бесполезно: его выловят из воды при громком хохоте матросов, а Фредерик Бьёрн прикажет ироническим тоном:

— Вздернуть этого молодца на рею!..

Вся кровь бросилась в голову Надоду, и он зарыдал от бессильного бешенства.

Может быть, работа протянется до заката солнца? Тогда успеет подойти шхуна, и Надод даст ей сигнал приблизиться, а сам бросится в воду и поплывет… Но нет, ребята подвигаются быстро, и через полчаса его отыщут и поймают, как зверя в норе.

А он так гордился своей выдумкой, благодаря которой рассчитывал блистательно отомстить Бьёрнам за избиение «Грабителей»! Когда на собрании уцелевших членов товарищества кто-то заговорил о мести, он гордо заявил: «Оставьте! Это мое дело. За него я берусь сам…» Он был так уверен в своем мщении — и вдруг!..

Так сидел он и предавался отчаянию. Но вдруг почувствовал, что работа прекратилась и что корабль испытывает качку… Налетел шквал и отдалил час возмездия. Сама судьба становилась на сторону Надода. Теперь четыре часа. Если буря продлится до шести, то он может еще спастись: в шесть часов должна подойти его шхуна.

На палубе раздалась команда вахтенного офицера:

— Всех наверх!

Из-за начавшейся качки требовалась усиленная работа матросов около снастей.

— Руль к ветру!.. Весь!.. — командовал офицер.

Корабль грациозно повернулся и встал к ветру.

Офицер распоряжался замечательно искусно, и Фредерик Бьёрн, стоявший на мостике, сделал ему рукой знак одобрения.

Ураган свирепел. Вздымались громадные волны и яростно ударялись о «Дядю Магнуса», который встречал их с величавым спокойствием силы.

Вдруг на корабль налетела громадная волна и прокатилась через всю палубу, от носа до кормы.

Почти сейчас же вслед за тем раздался крик:

— Человек за бортом!

Упал бретонец Ле Галль.

Волна подхватила его и понесла в море.

Всякая попытка спасти его неминуемо окончилась бы гибелью тех, которые стали бы его спасать. Видно было, как он несколько минут барахтался, борясь с волнами, затем исчез в клокочущей пучине.

Потеря этого преданного и храброго человека, напоминавшего Эдмунду о его службе во французском флоте, была для молодого человека тяжелым ударом. Прочие моряки, не успев схватиться за поручни, бросились ничком на пол и благополучно уцелели.

Минут с двадцать клипер должен был бороться с ветром и волнами, причем его крепкий кузов трещал и вздрагивал. Ветер ревел в снастях, заглушая слова команды офицеров и свистки боцманов.

Затем вдруг, без всякой подготовки, хлынул проливной дождь, продолжавшийся с четверть часа. Потом все разом стихло — и дождь, и ветер. Показалось солнце. Бури как не бывало. Успокоенное море тихо плескалось.

Такие шквалы очень опасны, потому что они налетают почти всегда врасплох и застигают корабли не приготовленными к обороне.

Фредерик Бьёрн стал беспокоиться о «Леоноре». Тщетно наводил он на море подзорную трубу во все стороны: шхуны не было видно. Должно быть, буря отнесла легкий кораблик куда-нибудь далеко, но, разумеется, он еще вернется.

С прекращением бури возобновилась работа. Еще немного — и цель будет достигнута.

Надод, во время бури почувствовавший некоторую надежду, понял на этот раз, что он погиб. Не желая попасть в руки своих злейших врагов, он решился найти себе смерть и избавление на дне морском.

Но ему опять улыбнулось счастье.

Когда корабельный мастер отдирал уже последнюю доску обшивки, на горизонте вдали показался парус. Все думали сначала, что это «Леонора», и не обратили на парус большого внимания, следя с нетерпением за работой плотников.

В последнюю минуту корабельный мастер сказал герцогу шепотом:

— Сейчас откроем тайник. Так как злоумышленника часто видали под бушпритом, то не прикажете ли вы, ваша светлость, спустить лодку и наблюдать за этим местом?

— Это зачем? — так же тихо спросил Фредерик.

— Наверное, из тайника есть люк наружу…

— Что же из этого?

— Ваша светлость, я сужу по себе. Попадись я сам в такое положение, я бы очертя голову кинулся в воду.

— Ты прав, мой друг, — согласился Фредерик.

По его приказанию была немедленно спущена лодка, которая и встала под бушпритом. Спокойное состояние моря позволяло ей без больших усилий держаться на одном месте.

Развязка приблизилась.