Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Т.3. Грабители морей

— В повиновении-то я уверен, но все-таки об этом надо подумать. Я, право, не знаю еще, на что решиться.

В эту минуту в нижнем этаже дома раздался легкий стук, как будто ветер хлопнул незапертой дверью, но ни Надод, ни Коллингвуд не слыхали этого, поглощенные своим разговором.

— Как! Вы колеблетесь? — вскричал Коллингвуд. — Неужели вы не чувствуете, до какой степени тяжело и невыносимо наше положение? Неужели вам не случалось ни разу задаться вопросом: «А что со мной будет?» Ложиться вечером спать, не зная, придется ли утром проснуться в собственной постели; не пить и не есть без того, чтобы не подумать: «А вдруг мне подсыпали что-нибудь наркотическое?» Согласитесь, что ведь это ужасно. Не знаю, как вы на это смотрите, но мне надоело жить такой жизнью. Я не могу… Уж лучше смерть. Едем же немедленно, потому что я нигде не чувствую себя в безопасности.

— Хорошо. Будь по-вашему. Мы отправимся в Розольфсе, и так как кровь требует крови, то мы пойдем до конца. До тех пор, пока норландцы не будут истреблены до последнего человека, мы не положим оружия…

— В добрый час! — воскликнул адмирал. — Вот это называется быть мужчиной.

С этими словами он пошел было к дверям, но Надод остановил его жестом.

— Пожалуйста, повремените еще одну минуту. Я велел своим сыщикам прийти сюда и сообщить мне о результатах их поисков. Они скоро придут, я уверен в их аккуратности. Слышите? По лестнице кто-то поднимается. Наверное, это они.

В дверях показались два человека, смуглые и черноволосые, как цыгане; они остановились с заискивающим выражением лица и низко, почтительно кланяясь.

Надод смертельно побледнел. Вообще нервы злодеев были до такой степени натянуты, что самое незначительное происшествие принимало в их глазах необычайные размеры.

— Что вам нужно? Как вы смели войти сюда без позволения? — спросил Коллингвуд.

— Ваше сиятельство, — отвечал один из цыган с самым ужасным акцентом, так что адмирал насилу мог понять его. — Не извольте гневаться. Мы пришли сюда показать, как работает друг Фриц. Старый джентльмен хотел купить Фрица, чтобы забавлять экипаж…

— Чего от нас нужно этому дикарю? Какой такой друг Фриц, которого он предлагает нам купить? В Англии людей не покупают. Вот тебе полкроны, приятель, и уходи отсюда, не мешай нам.

— Друг Фриц, ваше сиятельство, не человек. Мы сейчас покажем вашему сиятельству, что такое друг Фриц.

Цыган потянул веревку, обмотанную у него вокруг пояса, и подтащил к порогу двери огромного белого медведя, который зарычал довольно грозно, хотя и был в наморднике.

— Ну, друг Фриц, поклонись джентльмену! — сказал вожак.

Медведь начал кивать своей огромной головой направо и налево, но продолжал при этом громко рычать.

— Друг Фриц, поклонись теперь другому джентльмену, — продолжал вожак.

Медведь опять покивал головой.

— Друг Фриц у нас очень вежлив, ваше сиятельство, — заметил цыган.

Надод и Коллингвуд рассмеялись. Страх их успел совершенно рассеяться.

— Неужели, Надод, наш Пеггам не шутя хотел купить этого ужасного зверя? — усомнился Коллингвуд. — Скажите, вы этому верите?

— Я бы нисколько не удивился, — заявил Красноглазый. — Старику приходили иногда в голову самые нелепые фантазии; я помню, он говорил мне, что собрал на своем острове коллекцию всевозможных животных со всех концов мира. Очень возможно, что он встретил этих цыган, и медведь ему понравился, так как зверь действительно замечательный…

— Именно так, ваше сиятельство, — подтвердил цыган, вслушавшись в разговор. — Старый джентльмен видел работу друга Фрица, остался очень доволен и пожелал его купить. Ну, друг Фриц, потанцуй для джентльмена, покажи, какой ты мастер.

Медведь принялся танцевать на одном месте, оставаясь в проеме дверей.

— Теперь друг Фриц, потанцуй для другого джентльмена.

Медведь повторил представление.

Другой цыган стоял сзади на лестнице в задумчиво-ленивой позе, свойственной этому беспечному и мечтательному племени.

— Теперь друг Фриц проглотит голову своего хозяина, — объявил вожак, — а потом выпустит ее, как только хозяин ему прикажет. Это будет очень забавно.

Цыган стал снимать с медведя намордник.

— Не смей снимать! — вскричал Коллингвуд.

Но было уже поздно: в один миг с медведя слетел не только намордник, но и ошейник. Почувствовав себя на свободе, гражданин полярных стран громко зарычал от радости и несколько раз раскрыл свою огромную пасть, как бы вознаграждая себя за долгое пребывание с запечатанной мордой.